— Клэр? — Он встал с постели и включил свет. — Почему ты плачешь?
— Я не... Я не плачу... — Я подавила еще один всхлип. — Это все аллергия...
— Хочешь, я позвоню, чтобы тебе принесли что-нибудь в номер?
— Нет...
— Я могу сделать тебе чай. — Он сел на край кровати и стал гладить мою руку. — Хочешь?
Я всхлипнула.
— Конечно... Хм, ты не возражаешь, если я спущусь к сувенирному магазину на секунду?
— Что тебе нужно? Я могу попросить кого-нибудь принести тебе это.
— «Бенадрил», но я хотела бы прогуляться... Одна...
Он наклонился и вытащил несколько салфеток с тумбочки.
— Иди сюда. — Он притянул меня к себе так, что я села вертикально. — Когда ты вернешься из магазина, я хочу, чтобы ты рассказала мне правду о том, почему ты плачешь, хорошо? Независимо от того, что это, я хочу знать. Я могу все исправить, если ты позволишь.
Нет, не можешь...
— Хорошо, — пробормотала я, поцеловав в лоб. — Я скоро вернусь.
Я встала с кровати и схватила халат. Затем подождала, пока он исчезнет на кухне и выйдет из номера.
Как только дверь захлопнулась, я побежала по коридору прямо к лифтам. Я знала, что Джонатан остановился в президентском номере. Я подслушала, как кто-то упоминал об этом на балу, поэтому надеялась, что смогу его застать, прежде чем он заснет.
Зайдя в лифт, я нажала кнопку президентского номера, и когда тот двинулся, я попыталась успокоить свои дрожащие руки.
Двери открылись, и я приготовилась бежать по коридору, но меня встретил носильщик в белоснежном костюме.
— Добрый вечер, мисс. Чем я могу вам помочь?
— Мне нужно увидеть Джонатана Стэтхема.
— У вас есть ключ доступа для этого этажа?
— Нет...
— Ну, я боюсь, что не могу позволить вам пройти дальше, мэм. Тут нужен доступ. Возможно, если вы позвоните тому, кто здесь остановился, и попросите его поместить себя в список одобренных посетителей... — Его голос затих.
— Мне действительно нужно увидеть его. Это важно.
— Мои руки связаны, мисс. Я не могу позволить кому-либо выйти за эту дверь. — Он указал на дверь, которая скрывала остальную часть этажа. — Это для гостей президентского номера и только для одобренных посетителей. Это не обсуждается.
Я расплакалась.
— Пожалуйста, просто... Я понимаю, что вы совсем меня не знаете, но я должна поговорить с ним. Это вопрос...
— Хотите, я ему позвоню? — Он выглядел обеспокоенным.
Я кивнула, и он вытащил телефон из кармана.
— Мистер Стэтхем, это мистер Коллинз. Я — носильщик на вашем этаже, и звоню, потому что... Да, моя дочь получила те конфеты, которые вы вчера отправили. Большое спасибо... Ах да, я звоню, потому здесь женщина, которая хочет увидеть вас. Она говорит, что это важно, но у нас строгая политика в отношении гостей в президентских номерах... — Он поднял на меня глаза. — Как вас зовут, мисс?
— Клэр Грэйсен.
— Ее зовут Клэр Грэйсен, мистер Стэтхем... Да... О, я понимаю... Хорошо, спасибо вам, сэр. Прошу прощения, что отвлек вас. Увидимся утром. — Он положил свой телефон в карман. — Он сказал, что не знаком с вами, мисс Грэйсен. Боюсь, мне придется попросить вас уйти. Это очень ценный гость, и я не хочу его больше расстраивать.
— Он знает меня! Я его…
— Он сказал, что никогда не слышал о вас, мисс. Это были его слова. А теперь, пожалуйста, уходите, пока я не позвонил в службу безопасности.
Мое сердце упало.
Я была в шоке. Не могла даже думать. Я зашла в лифт и спустилась в вестибюль за «Бенадрилом», который нужен был мне как никогда, чтобы заснуть с этой болью.
Он не знает меня? Как он может так говорить? Он так разозлился из-за того, что произошло?
Когда я вышла и направилась к сувенирному магазину, слезы полились ручьем по моему лицу. Я увидела, как Грег командовал группой людей в костюмах, и бросилась к ним. Я выпалила:
— Мне нужно поговорить с Джонатаном, но меня не пускают в президентский номер.
— Извините, господа, одну минутку. — Он отвел меня в сторону и приподнял бровь. Затем потянулся к пиджаку и протянул мне носовой платок. — Вы хотите, чтобы я передал от вас сообщение, мисс Грэйсен?
— Нет, я... Это очень личное сообщение. Можете взять меня с собой? Я уверена, если бы охрана увидела меня с вами, то...
— Он не хочет, чтобы кто-то беспокоил его оставшуюся часть конференции, мисс Грэйсен. Это были его точные указания.
— Пожалуйста, Грег... Мне нужно...
— Он хочет побыть один. — Его голос был твердым.