«Короче, пора поднимать эротику на космический уровень! — хмыкнул я. — Ну что, когда мы, наконец, приедем?»
«Все, Сергей Иванович, уже приехали».
Сразу скажу, что общее чувство от этого вечера у меня осталось весьма двойственным — с одной стороны, любопытного было много, с другой — я вновь опозорился… Однако начнем по порядку.
Я заранее предчувствовал грандиозную сексуальную оргию, и господин Котомкин — тут надо отдать ему должное! — сумел устроить все наилучшим образом, организовав «разврат без вульгарности».
Для начала новоявленный «продолжатель традиций Толстого и Достоевского» радушно приветствовал своих гостей, собравшихся на обширной лужайке возле дома, и пообещал им «богатую культурную программу». Как и полагается на подобных мероприятиях, повсюду были расставлены столы с выпивкой, причем каждый стол оказался поделен ровно посередине: справа лежала уже надписанная книга радушного хозяина, слева улыбался приветливый официант. Пожалуй, только с этой затеей, продиктованной тщеславным желанием постоянно напоминать гостям о том, по какой причине они здесь собрались, господин Котомкин серьезно просчитался. Нет, гости охотно разбирали его книги, зато потом, изрядно подвыпив, забывали их в самых неподходящих местах, начиная от кустов и кончая клозетами.
Первым номером культурной программы выступал один из приглашенных гостей, которого злые языки называли не «самым золотым», а «самым раскрученным голосом» России. Привыкнув ко всеобщему обожанию, пел этот молодец довольно небрежно, а в конце даже позволил себе «дать петуха».
Тем не менее большая часть слушателей, точнее сказать — женщины и те, кто не особенно разбирался в музыке, бурно зааплодировали, зато один симпатичный толстяк, в прошлом известный оперный певец, а ныне записной «телетусовщик», громко закричал:
«Алё, Колюня! Ты какими яйцами предпочитаешь, чтобы тебя забросали, — сырыми, но тухлыми или свежими, но сваренными вкрутую?»
Немного подумав, «золотой голос России» бойко встряхнул волосами и весело отвечал:
«Сырыми, конечно, противнее, зато не так больно», — чем снискал себе новую порцию аплодисментов.
Затем хозяин объявил «театрально-эротический этюд по моему собственному сценарию», и внимание гостей переключилось на импровизированную сцену, задняя часть которой представляла собой садовую беседку. Когда занавес раздвинулся, то все увидели трех «ученых девиц» — в очках, со сколотыми на затылке волосами и в строгих черных костюмах. Декорации изображали читальный зал библиотеки. Девицы сидели за тремя столами и увлеченно читали книги, каждая из которых, разумеется, была не чем иным, как романом «Гобой».
Постепенно между ними завязался разговор, в котором легко угадывался автор-мужчина — во-первых, потому что женщины вообще так не говорят, во-вторых, потому что господин Котомкин не мудрствуя лукаво вложил в нежные девичьи уста собственные графоманские измышления.
Например, первая из девиц вдруг спросила вторую:
«Как ты считаешь, дорогая Александра, трудно ли быть писателем?»
«Не знаю», — пожала плечами та, зато ответ был готов у третьей из собеседниц:
«Уж, наверное, труднее, чем читателем, зато легче, чем грузчиком!»
После нескольких жидких хлопков в честь столь вымученного остроумия разговор перешел на тему секса. Здесь девицы принялись изрекать столь чудовищные нелепицы, что я не выдержал и решил «принять на грудь». Но, перед тем как направиться к ближайшему столу за порцией виски, еще успел услышать, как одна из девиц громко зачитала целый абзац из романа «Гобой»:
«С какой же звериной тоской воспринимают советы сексологов «секс должен быть хорошим» те люди, для которых гораздо актуальнее более короткий совет: «Секс должен быть!»
Пока я развлекал себя шотландским народным напитком, девицы перестали декламировать и перешли к основной части «этюда». Из умело спрятанных динамиков заиграла музыка, под которую началось профессиональное избавление от заколок, юбок и пиджаков, а потом и нижнего белья. Слегка захмелев, я поторопился вернуться на прежнее место, но успел застать только финал, когда все три «читательницы» устроили на библиотечных столах самые настоящие лесбийские игры.
Дальше пошло еще веселее. Ввиду жаркой погоды и позднего вечера всеобщее застолье изначально не планировалось, тем более что хозяин решил ограничиться «тортом с сюрпризом», позаимствовав данную идею не иначе как из любимого фильма своего детства — «Три толстяка».
Когда окончательно стемнело, трое дюжих официантов выкатили из дома гигантский торт, весь утыканный горящими свечами. Самая гигантская свеча, чем-то напоминавшая фаллос, возвышалась посередине. После того как торт был торжественно установлен в центре лужайки, снова заиграла музыка, а с балкона особняка выпрыгнул луч прожектора. Он быстро нащупал свечу, высветив внутри ее стройный женский силуэт, немедленно начавший сладострастно извиваться.