— Соскучился, — холодно отвечал я. — А ты где пропадаешь, сокровище?
— Я сейчас у Фени.
(Феня, напомню, был одним из ее «постоянников», полное имя которого — Фемистокл.)
— Как — у Фени?
— Ну, он еще вчера пригласил меня приехать, посмотреть его новую квартиру.
— Зачем это?
— А вдруг я тебе надоем и ты меня выгонишь? Куда я тогда денусь?
— Чего? — рассвирепел я. Согласитесь сами, что после вчерашних нежных признаний подобное подозрение было крайне обидно! — Какого черта ты выдумываешь? Немедленно возвращайся домой!
— А что ты со мной так разговариваешь? — вдруг обиделась она. — Я тебе еще не жена, а ты уже раскомандовался. Когда захочу, тогда и приеду!
Слышать это было настолько невыносимо, что я начал медленно сходить с ума. Однако спорить с пьяной Катюхой было абсолютно бесполезно, поэтому я сделал колоссальное усилие воли и, взяв себя в руки, постарался заговорить как можно спокойнее и ласковее:
— Мне сейчас чертовски плохо, поэтому умоляю тебя, Катенька, возвращайся! Что это на тебя вдруг нашло и почему ты так поспешно убежала?
— Ну, потерпи немного, королевич. Скоро я, может быть, приеду. А ты пока поговори с моим другом…
— Каким еще другом?
— Это очень хороший человек, приятель Фени. Он сейчас пошел к матери, поэтому мы пока одни.
— Что? — снова взбеленился я и тут же услышал в трубке спокойный мужской голос:
— Вы не волнуйтесь, Сергей, у нас с Катей ничего не было. Мы просто сидим и разговариваем.
— А какого черта она у вас там вообще сидит, я этого не понимаю!
— Это вам лучше спросить у нее… — и в трубке вновь раздался голос Катюхи:
— Ну, что еще? И чего ты так нервничаешь? Успокойся, я скоро приеду.
Однако я уже пребывал в столь дико разъяренном состоянии, что успокоиться был совершенно не в силах. Да от подобных сюрпризов у кого угодно крыша поедет!
— Слушай ты, сволочь проклятая, — прошипел я в трубку. — Говори немедленно адрес, где ты сейчас находишься, и я тут же пришлю твои вещи!
— Зачем?
— Затем, что видеть тебя больше не желаю!
— Что, правда, что ли?
— Говори адрес, сука!
— Да не знаю я адреса… Я все время сюда на тачке приезжаю, и меня встречают у подъезда.
— Мне нужен твой проклятый адрес, черт бы тебя подрал, гадина!
— Почему это я гадина?
— Адрес давай!
— Ну, хорошо, — обиженно произнесла она, — если ты так напрягаешься, то Миша сейчас сходит вниз и посмотрит номер дома. Мы тебе перезвоним, — и повесила трубку.
Я глубоко вздохнул, вскочил с места и залпом выпил полстакана водки. Затем, отдышавшись и закурив, снова сел за телефон и торопливо набрал номер Анатолия.
— Старик, умоляю тебя, срочная просьба!
— Что такое? Что опять случилось? — хладнокровно спросил мой напарник.
— Немедленно приезжай ко мне. Очень нужно, поверь, старик, очень!
— Хорошо, хорошо, только не волнуйся. Через минут сорок-пятьдесят я подъеду.
— Спасибо тебе!
Повесив трубку, я достал из шкафа две большие сумки и принялся поспешно собирать Катюхины вещи, нещадно матерясь и — стыдно признать! — едва сдерживая закипавшие слезы обиды и ненависти. И что за тварь такая, это же надо так со мной обращаться! Ни свет ни заря удрала к моему сопернику; да еще не желает возвращаться! Ну ее к дьяволу; этак я окончательно свихнусь от ревности! Нет, надо рвать сразу — и навсегда! Если уж она не желает со мной считаться, то пусть остается с этим чертовым Фемистоклом — любителем пописать с балкона! Нравится ей быть королевой бомжатника и пьянствовать в кругу мелкой уголовной сволочи — ну и на здоровье!
Кое-как набив сумки женскими вещами и при этом постаравшись не забыть ни единой мелочи вроде помады, трусиков или зубной щетки, я снова выпил и принялся нетерпеливо ждать Анатолия.
Вскоре последовал повторный звонок от Катюхи — точнее, позвонил этот самый неведомый мне Миша, с которым они сейчас неизвестно чем занимались — и это обстоятельство, кстати, распаляло меня едва ли не больше всего! А то я не знаю, как просто она дает, тем более в пьяном виде! Да ему достаточно протянуть ей пятьсот рублей, как она тут же раздвинет ноги и скомандует: «Надевай презерватив!»
Тем временем мой абонент достаточно толково продиктовал адрес, который я лихорадочно записал на сигаретной пачке, после чего учтиво поинтересовался: не хочу ли я переговорить с Катериной?
— Передай этой проклятой твари, чтобы навсегда забыла мой телефон, — проскрежетал зубами я, в очередной раз яростно бросая трубку.