— Да, я. Привет. — Его голос был несколько изменен техническим устройством, но, тем не менее, вполне узнаваем.
Нажав на клавишу, она открыла дверь подъезда, благодарная домофону за то, что у нее есть время ополоснуть руки и привести в порядок волосы до того, как Мэтт окажется у двери квартиры.
И вот он перед ней — высокий, загорелый, мужественно-красивый. Хелен ощутила в груди легкий трепет. На плече у Мэтта висела небольшая спортивная сумка. Уж не значит ли это, что…
— Привет, — улыбнулась она и, привстав на цыпочки, чмокнула его в щеку.
Мэтт слегка склонился навстречу ее губам, и Хелен заметила некоторую озабоченность на его лице.
— Что-то случилось? — спросила она.
— Да нет, ничего особенного. — Шагнув в прихожую, Мэтт опустил сумку на пол. — Просто возле твоего дома мне попался какой-то человек с фотоаппаратом. И, похоже, он меня щелкнул.
— Хм… Странно.
Пройдя через комнату, Хелен раздвинула застекленные дверии вышла на балкон. Мэтт проследовал за ней, и они вместе посмотрели поверх ограждения на крыльцо подъезда, расположенное двенадцатью этажами ниже.
— С такой высоты трудно что-либо разглядеть, — сказала Хелен.
— Неужели? — Мэтт указал на мост, занимающий центральное место в открывающейся перспективе. — Даже эту громадину?
Она засмеялась, позабыв об упомянутом человеке с фотоаппаратом.
— Да, данный объект действительно впечатляет.
— Однако оперного театра отсюда не видно, — посетовал он. — Думаю, для подобных апартаментов такое недопустимо.
— Ну, я собиралась потребовать, чтобы та опора, что его заслоняет, была снесена, — поддержала шутку Хелен. — Но потом передумала. Оперный театр здесь практически у всех маячит перед глазами, поэтому пускай из моих окон будет свой особый, нестандартный вид.
Засмеявшись, они вернулись в комнату.
— Я, кстати, кое-что тебе привез. — Присев у своей сумки, Мэтт извлек из нее большую обувную коробку коричневого цвета.
— Обычно мужчины преподносят женщинам цветы. Или же духи. А ты, значит, решил меня обуть? — Приняв коробку, Хелен стала ее открывать.
— Это специальные сапоги для верховой езды, — пояснил Мэтт. — Я не хочу, чтобы в следующий раз, приехав ко мне на ферму, ты испортила очередную пару своих изящных туфелек.
Губы Хелен изогнулись в печальной улыбке. Будучи в гостях у Мэтта, для катания на лошади она позаимствовала сапоги Эли, но те оказались ей не совсем впору. Поэтому в остальное время она так и носила собственные модельные туфли, которые теперь валялись в мусорном бачке, заляпанные грязью и конским навозом.
Хелен перевернула сапоги подошвами вверх.
— Но как ты догадался, какой размер мне нужен?
— Признаюсь честно: я исследовал твою обувь, когда ты была у меня. Может, примеришь?
— Прямо сейчас? — заколебалась она.
— А почему бы и нет?
Пожав плечами, Хелен направилась в спальню за носками.
Сапоги оказались ей в самый раз.
— Вообще они очень удобные, — сказала она Мэтту и, приподняв подол, выставила одну ногу вперед. — Но я думаю, они не совсем гармонируют с этой юбкой.
— Ну не знаю, — протянул он. — Для кого-то подобное сочетание может показаться очень сексуальным.
У нее даже перехватило дыхание. Подняв голову, Хелен заглянула в его глаза.
— В самом деле? — невинным тоном произнесла она.
— Конечно.
Мэтт одним шагом преодолел разделявшее их расстояние и, мягко взяв Хелен за плечи, приник к ее губам. И этот поцелуй длился, казалось, целую вечность.
Просыпалась Хелен постепенно. Сквозь опущенные веки чувствовалось, что в окна спальни вовсю струится солнечный свет. Потянувшись, она открыла глаза, и первое, что она увидела, — это коричневые сапоги для верховой езды, лежащие на ковре у самой двери. Мэтт отбросил их туда накануне вечером после того, как не спеша стянул с ее ног. Мэтт вообще все делал тщательно, уделяя немалое внимание деталям. Не этим ли объяснялось ее нынешнее состояние? Возможно, ее тело даже излучало сияние — настолько хорошо она себя чувствовала.
Вторая половина кровати пустовала, однако простыни еще хранили тепло, оставленное телом Мэтта, а от подушки исходил его запах — запах солнца, свежего воздуха и всей той силы и благости, что есть в земле.
Хелен нашла Мэтта на кухне, где он варил кофе. Услышав шаги, он обернулся, и его улыбка тотчас же окутала ее теплом, которого она никогда прежде не испытывала.
Она приняла из его рук протянутую кружку.
— Я тут подумал, — проговорил Мэтт, прихлебывая свой кофе, — как ты посмотришь на то, чтобы познакомиться сегодня с Эли?