— Конечно!
— Вот видите. И поэтому я требую — отдайте мне все фотографии и негативы, которые вы сделали. Все восемьдесят семь!
— Откуда вы узнали, что их восемьдесят семь?
— У вас был еще один прокол. Вы отдали пленки на проявку некому господину Эдеру во Фридхайме. Дела у господина Эдера шли неважно, и я предоставил небольшой кредит. Ну что? Рассказывать дальше?
— Не надо.
— И все же, про пленки и снимки. Вы видите, что мы работали одинаковыми методами. Вы мне отдаете сейчас же все пленки и фотографии, а я все то, что дали мне Лео и Отто, оставляю у себя. Вам я отдам только свою жену. Но если вдруг я узнаю, надеюсь, что до этого дело не дойдет, так как я считаю вас порядочным человеком, что у вас остались фотокопии, я немедленно подыщу толкового адвоката. А уж он сумеет грамотно использовать мои снимки и магнитофонные записи, чтобы ваш брак превратить в ничто! Ты меня знаешь, Верена! Подтверди, что моим словам можно верить. И ты знаешь, я сделаю это.
Верена кивает в ответ.
— Видите, Оливер? Моя жена умная женщина. А где, кстати, пленки?
— В надежном месте.
— Ну, я далек от мысли, что они хранятся у вас в ненадежном месте. Когда вы сможете их мне отдать?
— Половину получите, когда подадите на развод. А вторую половину — как только ваш брак с Вереной будет расторгнут.
— Согласен. Так когда же реально это может быть? Сейчас конец октября.
— Если вы в этом месяце подадите на развод, тогда вполне вероятно, что в январе суд вынесет решение.
— Отлично, Оливер, отлично. Тогда, может быть, втроем встретим Новый год? Ну хорошо, хорошо, я вижу, что вас не устраивает мое предложение и вы хотите быть вдвоем. — Он выглядывает в окно. — Да, кстати, теперь автомобиль вновь у вас. Он очень пригодится в холодное время года, когда больше нет садового домика, не так ли?
Вороны каркают, шумно хлопая крыльями, описывают круги в воздухе и летят в сторону города. Скоро пойдет снег, и хорошо тому, кто сейчас уже…
— А откуда стало известно про домик?
— От Отто. Он позволил себе записать на пленку несколько ваших встреч в этом сгоревшем садовом домике. Для этого он всего лишь прикрепил небольшой магнитофон к наружной стене. Очень чувствительный прибор, должен вам сказать, дорогой Оливер…
Глава 13
Возможно, в вас больше благородства, чем во мне, и вы, конечно же, не взяли бы «ягуар», а я взял. При таком стечении обстоятельств я бы считал себя идиотом, если бы отказался. В конце концов, меня же шантажировали!
А теперь о том, как развивались события дальше.
То, что произошло перед рождественскими праздниками, нельзя назвать ни плохим, ни хорошим. Погода стояла отвратительная. Два дня спустя после моего разговора с господином Манфредом Лордом Геральдина неожиданно перевелась в другой интернат. На прощание она подарила мне длинные зеленые бусы из бисера. И улыбнулась мне такой улыбкой, которую я никогда не забуду.
— Это тебе на память обо мне, сохрани их! Я не буду говорить, что они принесут тебе счастье! У тебя его достаточно! Я боролась за твою любовь нечестными методами, поэтому и проиграла!
— Геральдина, видишь ли…
Но она отмахивается:
— Ну все, проехали. Я слышала, что вы с господином Лордом все уже обговорили?
— Слышала, от кого?
— От моей новой любви!
— Кто же это?
— Отто, конечно!
— А он откуда знает?
— От господина Лео. Он говорил, что господин Лорд подает на развод и что у тебя есть нечто такое, что заставило его пойти на это. Я даже не знала, что у тебя есть такой компромат.
— Не ври, ведь это Ганси тебе рассказал!
— Ну хорошо! Я вру! А почему бы и не соврать? Я всегда тебе лгала! Ты отдашь теперь фотографии страниц господину Лео и женишься на Верене. Надеюсь, что аист принесет вам много маленьких очаровательных детишек!
Наш разговор проходит в здании школы. Мы слышим, что на улице сигналит автомобиль.
— Мне пора! Желаю удачи, мой дорогой! Прости, если можешь. Ведь, не желая этого, я способствовала твоему счастью!
Геральдина кивает мне. Она вновь прежняя Распутница с копной начесанных волос, наклеенными ресницами и с чересчур ярко накрашенными губами. Покачивая бедрами, Геральдина на очень высоких каблуках направляется к выходу.
Прости и ты меня, если сможешь! Но ты этого не сможешь никогда! Я в этом уверен!