ОНА. Не уходите! Ради всего святого, не уходите!
ОНА (приняла трагическую позу, заламывает руки, рыдает и всё прочее). Что я наделала, несчастная?! Обрела всё и лишилась всего в один миг! О, горе мне! Где ты теперь мой Аполлон, мой Иешуа, мой Блок?! Где ты?! (Вдруг). Но нет…. Коварство, которое нас разлучило, нас и соединит. Да. Женщина должна быть коварной. Только так она сможет быть счастливой в этом жестоком, немилосердном мире. И я буду коварной. И да простит меня Господь…
Зашла в туалет, суёт в унитаз коврик с пола. Потом рулон туалетной бумаги, пачку сигарет. И в завершение изящным жестом спускает туда же гигантскую бронзовую пепельницу в виде двуглавого орла.
Картина вторая
ОНА. Как мучительно ожидание! Какие бури кипят в душе! Какие страсти! Какие страшные мысли! Какие терзания! Ненавижу ожидание…
Как прекрасно ожидание! Какое нежное томление в груди от него! Какие теплые мысли! Какие восторги предвкушения! Я готова ждать хоть час! Хоть два. Хоть мильён лет. Хоть всю жизнь. Как я люблю ожидание…
О, это ожидание! Оно убивает меня! Рвет на части сердце! О, мерзкое!
Звонок в дверь.
Она, как всякая утончённая натура, бледнеет до кончиков волос, теряет самообладание, впадает в полуобморочное состояние. Однако довольно быстро приходит в себя и бежит открывать.
ОНА. Вы…
ОН (уставился в бумажку). Ломоносова, три, двадцать один?
ОНА. Вы пришли?
ОН (не отрываясь от бумажки). Ломоносова, три, двадцать один?
ОНА. Вы не представляете, что я вынесла…
ОН. Ломоносова, три, двадцать один?
ОНА. Да, да…. Какие муки!
ОН. Заявочку по поводу засорения унитаза вы делали?
ОНА. Я, я. Это я…
ОН. Показывайте.
ОНА. Прежде нам надо объясниться…
ОН. Че?
ОНА. Унижайте меня! Топчите! Ругайте!
ОН. Это можно. Какого хрена начальнице звонили и про деньги ей натрепали?
ОНА. Я из благородных побуждений.
ОН. У меня сентябрьскую из-за вас сняли.
ОНА. Откуда?
ОН. Оттудова… (Стучит себя по карману, который на сердце). Легче теперь станет носить. Радуйтесь…
ОНА. Я рада, что вашему сердцу легче. Я счастлива…
ОН. Ну, ну. Совсем народ совесть потерял. Им как лучше хотишь, а они подлянки лепят. Постыдились бы…
ОНА. Мне стыдно. Мне так стыдно, что я готова провалиться. Прямо в Тартар.
ОН. Татар-то не надо трогать. Они хоть и хитрые, а такие подлянки делать не станут. С головой дружат. Чё думаете, это я щас к вам пришёл, потому что начальница заставила. А в другой раз не дождётесь. Хоть топить будет, хоть чё. Не приду и всё…
ОНА. Нет, боже мой! Простите меня…
ОН. Ну и прощу если, премию-то не вернешь. Вот если б компенсация была, тогда…
ОНА. Будет компенсация…
ОН. Пийсят восемь у меня премия…
ОНА. Я буду вашей рабой навеки.
ОН. Чё?
ОНА. Нет, нет! Как я могла. Вы ни за что не позволите, чтобы ваша возлюбленная так унижалась. Тогда я подарю вам вселенную…
ОН. Кого?
ОНА. Все звёзды с неба. Луну. Солнце. Вы рады?
ОН. Показывайте толчёк. (Не дожидаясь, идёт в туалет.) Ну, борзота. В душу накладут, а потом издеваются еще.
ОНА. Там теперь не пахнет. Там аромат…
ОН. Поглядим. Учтите, если свежак увижу, вылавливать будите. Имею право, по КЗОТу. А то навалят, а потом им работай. Да еще недовольные… (Открывает дверь, шарахается).