— Магические источники изучает не только Третий факультет? — уточнила я у Азаарта.
— И защитники, и разрушители. Умение находить природные источники магии и использовать их — одна из базовых способностей.
Да, подзарядка нужна всем.
Азаарт рассказал, что со мной будут учиться будущие артефакторы, портальщики и поисковики, чувствующие огненную магию. Провидцы и эмпаты встречались у огненных рас нечасто, так что мы с Азаартом были в какой-то степени уникумами. Главной отличительной чертой магов с Третьего факультета была повышенная восприимчивость к магии как таковой, они с легкостью улавливали ее и восстанавливались, но при этом не умели накапливать и использовать большие объемы магической энергии, как боевые маги и маги-защитники.
— Не переживай. Общее занятие — это не страшно. Конечно, боевые и защитники будут задирать нос.
— Когда слишком сильно задираешь нос, можно врезаться в стену, — хмыкнула я.
— Мне нравится твой настрой. Считай это возможностью увидеть главных конкурентов на Янтарный пламень.
Я уже столько слышала об этой “медальке”, что мне даже стало интересно, что она дает и как зарабатывается. Я предположила, что все адепты выполняют какие-то особые задания, которые им назначают преподаватели.
И ошиблась.
Если бы Янтарный пламень выдавали исключительно за магические достижения, то у первогодок не было бы шанса превзойти старшекурсников. Но условия победы включали и общие учебные достижения, и количество наказаний, и качество их отработки, и…
Полный список не знал даже Азаарт. И все-таки демон был уверен, что заветную янтарную штуковину получит лишь тот курс и факультет, который был ее реально достоин.
— Так что этот пламень дает? Помимо уважения, почета и тыщи очков к репутации?
— Ты мыслишь слишком приземленно… — Азаарт важно раздул щеки.
— Право на открытие портала любой сложности, недельную гулянку в столице и сундук всякого полезного в учебе барахла! — с восторгом объявили позади меня. — Эм! Я не подслушивал! Вы просто громко обсуждали.
Обернувшись, увидела слегка испуганное лицо Дойла. Судя по эмоциям и тому, что он смотрел исключительно на Азаарта, мой одногруппник испугался старшекурсника.
— Не бойся, Дойл, он на новичков не бросается, — уверенно объявила я и посмотрела на Азаарта. — Благодарю, что проводил. Дальше мы сами.
Мне хотелось, чтобы верзила-демон ушел. Азаарт был намного выше и мощнее маячивших рядом первогодок. Во время учебы маги развиваются не только энергетически, идет и ускоренное физическое развитие.
— Какой вымахал, — с завистью протянул Дойл и приосанился.
— Ничего, будешь хорошо кушать и через пару лет, станешь не ниже, — подхватила я, желая приободрить одногруппника.
— Хорошая ты, Люба, — неожиданно выдал Дойл.
— А что обычно все кругом плохие?
— Мы же первый курс. Тут не неплохие, а просто пока каждый сам за себя. Все боятся, после первых зачетных занятий кого-то отсеют. Мало поступить в Академию Пламени — надо суметь в ней учиться и продемонстрировать значительный прогресс в учебе. Тебе совсем сложно будет. Но ничего, твой куратор наверняка что-то придумает.
Н-да…
Ректор точно что-то придумал. Иначе стал бы он говорить о неспешной адаптации? Зато понятно, почему Азаарт порывался напоить меня зельем, которое должно было бы помочь мне научиться читать. И как удачно, что Эдмард собирался сопроводить меня на следующее занятие по ментальным щитам. Смогу поинтересоваться перспективами и прикинуть вероятность своего отчисления.
Дальнейшие рассуждения споткнулись о реальность, ведь я очутилась в зале, где многие адепты сидели на разноцветных ковриках для йоги. Но если коврики меня просто удивили, то огромные белоснежные и явно металлопластиковые окна во всю стену “добили” окончательно, я едва не пропустила мимо ушей блаженный вздох Дойла:
— Блаженство.
Парень стоял и с отсутствующим видом рассматривал абсолютно ровный белоснежный потолок со встроенными лампочками. Рассудив, что ничего блаженного в энергосберегающем освещении точно нет, я уточнила:
— А ты что видишь?
— Янтарную пещеру. Мы же в пещере, Люба! Смотри! Тут не только своды из янтаря, даже пол выложен из чистейшего с золотистыми вкраплениями камня.
Дойл упал на одно колено и с восхищением приложил руку к плитам из керамогранита. Даже обидно стало. Кому-то красоты неведомых пещер, а мне кусочек привычного мира.