А меня кто-нибудь спросил?
— Я не маленькая, справлюсь.
— Вот я об этом и говорю, — недовольно пробурчал Митя. — За ней глаз да глаз нужен, здесь опасно, люди ломаются на раз-два. Не бросай ее, окей?
— Так точно, — подтвердил Влад.
Да он же откровенно смеялся, а Митя даже не замечал!
Парни только сели в кабинку, что повезла их выше в горы, а я развернулась и почти побежала к канатке, которая доставляла народ вниз, к гостинице — вместе с Владом кататься точно не имела никакого желания.
Я спешила, то и дело проваливаясь в снег, тащила под боком тяжелую доску, поправляла съезжающую на глаза шапку. А Влад без усилий догнал меня и спокойно ехал рядом, подталкивая себя палками вперед — вот и преимущество лыж на пологой земле.
Он молчал. И когда следовал в ногу за мной, и когда садился в то же кресло, а я водрузила на него борд. Определенно до нижнего уровня мне было никуда не деться от Влада, но, если он будет молчать, я потреплю.
— Твой загар на фоне снега смотрится удивительно контрастно.
Видимо, о тишине я размечталась.
— Не заливай, — грубо ответила и отвернулась.
— Это правда.
Я не хотела его слушать и слышать. Не умела я принимать комплименты. Никогда. Все время считала себя обязанной сказать что-то в ответ.
Нет, мне их говорили и немало. Особенно когда я привела в порядок фигуру и лицо. Но все они были фальшивыми и чаще скрывали лишь похоть. Я не любила их, а вот сейчас прямо растерялась. Влад звучал непривычно. Искренне, что ли.
— Я понял, что задело тебя за живое, — начал он осторожно после недолгой передышки.
Нет, я никогда не женюсь второй раз!
Никогда не буду твоей любовницей.
— Но никто же всерьез не держит обещания с истекшим сроком давности.
О чем он? В моей памяти слова были свежи, как и раньше.
— Я держу, — с вызовом заявила, глядя перед собой.
Он ухмыльнулся, облизал губы. Я завороженно смотрела на холм впереди, только бы не сорваться и не угодить в омут его глаз.
— И что нам делать дальше, если после твоих слов я стал хотеть тебя еще больше?
— Не знаю, — честно сказала, а он поспешил взять мою руку, которую я одернула.
— Просто отпусти себя. Ты ведь держишь себя в узде. Я не хочу сделать тебе больно!
— Но делаешь.
Он непонимающе покачал головой из стороны в сторону.
— И действием, и бездействием.
Влад нахмурился.
— Ты запутала и меня, и себя. Не кажется?
Видимо, это был риторический вопрос, потому что ответа он дожидаться не хотел. Влад не дал отвернуться. Одной рукой все еще удерживал доску, а вот второй притянул к себе. Его губы накрыли мои так, как накрывает снежная лавина — целиком и полностью, отбирая способность дышать, не оставляя шанса на спасение. Я умерла на миг.
Но сдаться была не готова. Отпрянула, тяжело вдохнула. Звон пощечины разнесся вокруг, повторился эхом один раз, второй. На его щеке осталась алая отметина, а моя рука горела адским пламенем.
— Но ты же хочешь меня, будь честной, — довольным тоном произнес он.
И был прав. Он явно чувствовал нечто похожее. Бессмысленно отрицать.
— Хочу, и что? — почти закричала в ответ.
— Ну, стадию отрицания прошли, уже хорошо. Настала пора гнева?
И как на него можно было злиться?
Я замешкалась, а он уже воспользовался моментом.
— Хорошо, представь, что мы не знакомы. Ты меня никогда не встречала, мы не занимались классным сексом. Новый старт. Влад. — Он улыбнулся и протянул мне руку.
— Это смешно.
Я закатила глаза. Что за бред? Не собиралась участвовать в его играх.
— Ну, давай! Что ты теряешь? Это же лучше, чем та дрянь, что сейчас в твоей голове. Которая явно зреет и цветет, — он не унывал, продолжал настойчиво. — Давай, а то мы как да Винчи и Микеланджело.
Я вопросительно посмотрела на него.
— Ну, как Райан Гослинг и Рэйчел Макадамс. Как Северная и Южная Корея. Как…
— Да поняла-поняла, — прервала его, накрыв ладошкой рот и тотчас убрав ее, будто больно укололась. — Люблю «Дневник памяти».
— Хороший фильм.
На самом деле, я немного устала от этой войны. И небольшое перемирие мне было бы на руку. Мы в любом случае или переспим, или нет — тут пятьдесят на пятьдесят. Так мне будет хотя бы спокойнее. Может, стоило сделать шаг?
— Послушай, общение с тобой вдохновляет меня. Я это ценю. Правда, — он поймал мои глаза и кивнул. — Просто я не смотрю в будущее, живу сейчас, в эту минуту.
— Вот только прошлое не можешь отпустить, — с грустью прошептала я, вспомнив его жену, о которой он так ничего и не рассказал.