— Как я соскучился, — поцеловал ее щеку, приблизился к губам.
— Марк, подожди.
Она убрала его руки и испуганно посмотрела на меня.
Я чувствовал, что это подступает — волна, цунами — и вот-вот сметет все на пути.
С силой пнул емкость с гипсом, она ударилась о стену и оставила трещину. Взял молоток и разбил к чертовой матери все, что создал, все до основания.
Моргнул и понял, что стою на том же месте. Картина осталась цела. В безмолвном вопросе на меня смотрели двое.
Что?
Я отшатнулся, бросил взгляд на молоток: нет, так поступил бы прошлый я. Сейчас не хотел вести себя эгоистично. Не с голубкой.
Если любишь — отпусти.
Никогда не верил в эту истину. Пришлось.
— Я не сумею закончить работу, приношу извинения, — обратился к Покровскому, избегая взгляда Сони. — Мой менеджер и юрист свяжутся с Вами для погашения неустойки и возврата аванса в досудебном порядке. Но если вдруг решите взыскать моральный ущерб — ваше право. И… прощайте.
Я просто развернулся и ушел.
Это было мое гребаное Ватерлоо.
Оставил все инструменты, краску, даже рабочую одежду, схватил только рюкзак да кофту и выскочил во двор. Мне было плевать на имидж, плевать, если придется занимать деньги на открытие выставки. Справлюсь. Прорвусь.
Это детская, — раз за разом повторялись ее слова в голове. — Это детская.
Я лишь надеялся, что не сойду с ума. Окончательно.
А в наушниках, будто в насмешку, заиграла «Lost the game» все той же группы.
Ты сказала, продул я,
И чтоб простыл меня след.
Не буду я спорить,
Ведь знаю, права ты,
И знаю, я — нет.*
************
* Перевод выполнен автором, оригинал Two Feet — Lost the game.
Глава 36 Часть тебя
Соня
Дьявол! Что это было?
Моргнула раз, два. Услышала, как Марк подошел сзади и напряглась. Не зря — он обнял меня сейчас, когда я в этом меньше всего нуждалась. Мы не совпадали, не чувствовали друг друга. Совсем.
Мягко убрала его ладони с плеч и вышла из комнаты. Так медленно, как только могла. А потом пулей понеслась вниз по лестнице, выскочила на крыльцо, но успела поймать вдалеке лишь спину Влада, что садился в желтое такси.
Паршиво. Как же паршиво вышла встреча, о которой я мечтала.
— Соня, все в порядке? Что-то случилось?
Ох, Марк, с чего бы начать? С того, как я вернулась раньше от родителей, чтобы порвать с тобой? Потому что тянуть это подобие отношений между нами стало неимоверно сложно. С этого?
Дьявол! Хотела сделать все аккуратно, без резких движений. Никак не ожидала встретить здесь Влада.
Марк приблизился, положил руки на талию, коснулся губами шеи. Ему так нравились тактильные контакты. Меня уже бросало в дрожь.
— Нужно забрать Ангела с танцев, — произнесла, снова вывернувшись из объятий.
А еще нужно забрать малышку из этого чужого и неприветливого города, все равно ей не нравилась ни эта танцевальная группа, ни высокомерные ребята, что жили в округе. Мне, кстати, их родители-снобы тоже были не по душе.
Обернувшись, столкнулась с Марком лицом к лицу. А так хотелось бы увидеть другого…
Я же пыталась жить без него. В который раз. И нет, не сдохла, как сказал бы Влад. Я даже попробовала строить отношения. Как все люди, блин! Только не получалось. Будто намертво приросла часть сердца к нему, и когда он уехал — забрал ее с собой.
Я больше года сходила с ума, но к таблеткам не притронулась — в голове так и стояли его слова. Старалась обходиться без них: на стены же не лезла, как во время постродовой депрессии.
Но как плохо было каждый прожитый день! Я же считала, что он видел сообщение и вычеркнул меня из жизни. Верила в это. Ну, или хотела верить, чтобы легче переживать разрыв. Но снова все вышло криво, снова не поняли друг друга. Оба придумали себе невесть что.
Вот только ждать семь лет до следующей встречи я больше не собиралась.
Забыть можно любого мужчину — первого, лучшего, даже незабываемого. А вот отца ребенка вряд ли забудешь. Особенно когда каждый день, глядя в глаза дочери, видишь такой знакомый океан.
Я же пыталась сказать ему так много раз! И через пару лет после родов, когда вылезла из хронического уныния, но еще не вылезла из лишних кило. Там, на мастер-классе с теми ужасными лилиями я хотела выйти в центр зала и громко заявить, что родила ему дочь. А потом пыталась в Норвегии, а сколько раз уже в Южном! Я ненавидела умалчивать правду! Вот только нужна ли она была ему?