А в Нью-Йорке в то же самое время Генри Миллер лежит в кровати у себя дома на Клинтон-авеню в Бруклине и тоже читает «Влюбленных женщин» Д. Г. Лоуренса. Сам он в этот момент испытывает изрядный недостаток любви со стороны этой части человечества. Генри Миллер не может смириться с тем, что его жена Джун просто взяла и привела свою любовницу Мару Эндрюс в их общую квартиру — а ему, законному супругу, пришлось взять подушку и перебраться на диван. Две женщины каждую ночь кутят в барах, и в один из вечеров Миллер в отчаянии вешает свидетельство о браке на зеркало в прихожей, чтобы они сразу увидели этот документ, когда ввалятся в квартиру, спотыкаясь и хихикая. Но они проходят мимо, сразу в супружескую постель.
Рут Ландсхоф целуется только с открытыми глазами. Она буквально смотрит в рот тем, кто ей нравится. Как беспокойная птица, порхает она в конце тех самых двадцатых годов по Берлину, не переставая щебетать, от Жозефины Бейкер к Мопсе Штернхайм, к Клаусу Манну и Карлу Фольмёллеру [10], из кафе в клуб, из клуба в варьете, к вершинам и пропастям любого пола, и люди пугаются, когда она решает угомониться или даже замолчать. Но когда она улыбается, восходит солнце. Когда она не улыбается, кажется, что она плачет.
Сегодня она встречает в аэропорту Чарли Чаплина. Она должна показать ему Берлин. Но она покажет ему главным образом себя.
Шестого июля 1929 года пятидесятилетняя Альма Малер наконец выходит замуж за писателя Франца Верфеля, на одиннадцать лет моложе ее, за своего «мальчика», и теперь ее зовут Альма Малер-Верфель. Они уже десять лет прожили в «диком» браке, и Верфель очень благодарен за то, что сразу после женитьбы может вернуться в дом Альмы в Брайтенштайне. Дело в том, что они женятся в момент, когда они на самом деле на грани разрыва. Альма хочет, чтобы Верфель писал литературу «мирового уровня», а он хочет, чтобы его почаще оставляли в покое. Ведь Альма постоянно болтает только о сексе — у кого с кем сейчас отношения. Когда она входит в раж и жадно выпивает рюмку за рюмкой своего любимого ликера «Бенедиктин», стремясь к «сильным ощущениям», изнуренный Франц собирает чемодан, хватает шляпу и удаляется в тишину гор. Еврей Верфель стал бояться антисемитских выпадов своей жены. Поэтому ему нравится, что обычно она в отъезде. Когда она после свадьбы умчалась в Венецию, Верфель тайно вернулся в иудаизм — за месяц до свадьбы Альма потребовала от него выйти из иудаизма (и его родителей-евреев она на свадьбе тоже старательно избегала). Она записывает в дневнике: «Я пью, чтобы быть счастливой». А он пишет одну книгу за другой, чтобы не стать несчастным.
Он смертельно устал, едва появившись на свет в 1874 году. «Не властен я с век своих поблекших / Стряхнуть усталость племен забытых» [11], — написал Гуго фон Гофмансталь, будучи восемнадцатилетним вундеркиндом. В те годы Вена, наоборот, только просыпалась, мировой дух пробудил дикие творческие энергии — Эгон Шиле, Георг Тракль, Людвиг Витгенштейн, Зигмунд Фрейд, Артур Шницлер, Карл Краус и так далее. А Гуго фон Гофмансталь просто постоял рядом, беспомощная жертва модернистского урагана, в двадцать пять лет он уже стал легендой, а теперь, в пятьдесят пять, он элегантный динозавр, аристократ духа, невыносимый сноб, иногда сочиняющий либретто для Рихарда Штрауса. Иногда он позволяет себе немного прозы, столь же изящно закрученной, как кончики его усов. Он провозгласил, что главной целью двадцатых годов должна быть «консервативная революция». Для него это означает в том числе непрерывное утверждение института брака. Да, все его комедии и либретто — на самом деле пафосные гимны браку; своему другу Карлу Буркхардту он пишет, что в его пьесах сказано всё, что он думает по этому поводу. Но сказано, наверное, так завуалированно, что даже его собственной жене Герти приходится долго разбираться. Потому что большой теоретик брака не очень активен на практике. Кажется, его главное достоинство как мужа — терпение. Он находит совершенно правильным, что жена не интересуется темами, которые он обсуждает с друзьями. И что она уходит из комнаты, когда он собирается прочесть вслух что-то из написанного. «Брак состоит не в том, чтобы всё было общее», — полагает Гофмансталь.
10
Карл Густав Фольмёллер (1878–1948) — немецкий археолог, филолог, поэт, драматург, сценарист, переводчик, автогонщик, авиаконструктор. Добился больших успехов и в других областях. Проживал одновременно в Берлине, Париже, Голливуде и в Венеции, где владел палаццо «Vendramin».