— какое он имеет для тебя значение? — Михаил вел девушку за локоть через толпу. — на самом деле, это не запрещено правилами.
— я бы хотела…пускай тогда это не считается. я хочу выиграть поединок честно.
Михаил остановился и со смехом обнял девушку, будто она сказала какую-то невероятно милую чушь:
— нельзя. — он взял ее вьющийся локон, и, намотав на палец, продолжил — невозможно выиграть игру, правила которой не понимаешь до конца.
И не обращая внимание на схмуренные брови и помрачневший взгляд, весело пошел с ней за руку к столу. Вручил большую тарелку и перешучиваясь с уже расслабившимися и забывшими про строгий этикет подружками Катерины, стал накладывать еду. Пирожки, что так приглянулись Агате, перец, мясные рулетики, словом все, что она ела до конкурсов. Его внимательность удивила и растрогала. Потом, Михаил взял вторую тарелку и набрал совершенно другие блюда, по своему вкусу, схватил неоткрытую бутылку белого вина, два стакана и уверенно повел за калитку с участка. Они спустились к боковым мосткам на большой деревенский пляж.
— романтика… — сказала Агата, Михаил показал на песок возле вверх перевернутой дном старой лодки.
Тарелки поставили между собой. На фоне с участка доносилась музыка, и голос ведущего выбивался из шумящих разговоров. Он шутил расхожими сальностями, впрочем ему никто не отвечал, градус мероприятия набирал рост, начинался момент, когда гости слабо будут помнить траекторию развития событий.
— а ты не сентиментальная? — Михаил принаравливался протолкнуть пробку ножом внутрь бутылки.
— нет.
— да?! я бы описал тебя как…
— тургеневскую барышню. — дополнила фразу Агата.
— хахах — да, что-то в этом духе.
— не твоего круга…
— отчего — он резко вскинул лицо от бутылки, плохо поддающейся ножу.
— так сказал ведущий.
— не самый проницательный парень — Михаил разлил вино в бокалы. — а ты часто полагаешься на чужое мнение?
— практически всегда.
— почему?
Агата пожала плечами и стала есть, чувствуя как розовеют щеки и настроение от голодного шока переходит в умиротворенность. Она снова заулыбалась от удовольствия и почти залпом осушила бокал, подставив его тут же для добавки — очень пить хочется.
— сначала поешь. — Михаил тоже взял пирог и повернулся к реке. — здесь и, правда, красиво.
— да, но… — девушка обернулась на дом Анкельсонов, который был виден с берега, он будто воздушный корабль парил на высоком выступе, пытаясь проткнуть своей верандой горизонт. — но не так красиво, как… из сосновой рощи.
— а где это? — отстраненно спросил Михаил.
— там дальше, вглубь речного полуострова. — тихо сказала Агата, смотря совсем не на закат.
Белая рубашка мужчины после нескольких часов выглядела белоснежной и Агате казалось, что она слышит похрустывание от ее соприкосновения с выцветшей лодкой. Закатанные рукава изломами только усиливали эту слуховую иллюзию. И если она слышит хруст от соприкосновения ткани с древом, то как звучит соприкосновение с его кожей. Какая она — нежная, бархатная, или дубовая? Точно не влажная, ведь тогда бы крахмальная структура рубашки размякла. Он так медленно дышит, а вдруг кожа на ощупь как лысая порода котов — сфинкс?
— знаешь, это уже второй раз, когда ты так неприкрыто пялишься на меня. — сказал Михаил..
— извини, — Агата раскраснелась.
— я не против. другое дело ты. зачем извиняться за собственные желания? — он повернулся и встретил рассерженный взгляд.
— какие еще желания? — девушка взяла бутылку и налила себе еще вина — откуда тебе известно, о чем я думаю?
— Агата, — мужчина забрал вино, — мне нравятся пьяненькие девушки, но ты точно не умеешь пить. И я не знаю. я чувствую…твое желание.
— чувствуешь? телепатия? — девушка взялась за разгоряченные щеки, ее словно ужалили слова мужчины. — я могу дословно повторить каждое предложение, которое пронеслось в моей голове, пока я на тебя смотрела. Я думала про звуки, которые издают поверхности при соприкосновении, при трении.
— при трении? — ухмыльнулся парень.
— Я думала, что я понимаю, как звучит дерево или накрахмаленная рубашка, но не знаю как будет звучать твоя кожа. Какая она на ощупь, исключительный интерес.
— да, не сомневаюсь в твоих словах. Но я говорил про твоижелания. — мужчина полностью развернулся, чтобы слушать гневную отповедь и наблюдать, как расширяются от медленного осознания его слов зрачки глаз девушки, как приоткрывается рот, чтобы дать отпор, но слова застывают невысказанными на губах. Она прислушивается к своим чувствам, ведь быть искренней с собой для нее важнее проигрыша, важнее потери репутации.