Все прошедшие сутки, с тех пор, как Андреа нашла ее, исключая первые моменты радости, сестра пребывала в отвратительном настроении, бесконечно бурчала, все критиковала, грызлась с Мерлом, и выводила из себя даже молчаливого и обычно безответного Дерила.
В принципе, Эми понимала причины плохого настроения сестры. И даже разделяла их. Миру пришел конец, вся их жизнь прекратилась так внезапно, что, казалось, что это дурной сон, и он вот-вот закончится.
Их отец умер.
Эми его сама убила.
Было бы странно, если б у Андреа было хорошее настроение.
Девушка зашла в дом, вслед за Дерилом прошла на кухню, минуя гостиную. В доме был еще и крохотный второй этаж, Эми заметила лестницу. Потом надо будет проверить, что там.
Дерил прикрыл дверь, кинул сумку с продуктами на пол, прошел к окну, закурил.
Эми поморщилась, но попросить его не курить побоялась. Она вообще опасалась братьев. Мерл пугал своей безбашенностью, грубостью, грязным языком. Дерил, наоборот, молчаливостью, постоянной хмуростью, тяжелым, пронизывающим взглядом. Каким образом Андреа удалось уговорить братьев проводить ее к Эми, помочь в ее поисках, девушка даже не гадала. Что сестра могла предложить им? Деньги уже были явно не входу. Может, что-то из украшений? Раньше ей поклонники много дарили… Может, сейчас это актуально?
Девушка не знала, что сейчас ценится, потому что впервые за две недели оказалась снаружи.
Эми все эти две недели с момента начала конца света провела в доме отца, не выходя ни на секунду. Только в самом начале, чтоб вынести тело и похоронить. Папа был запаслив, продуктов в кладовке одному человеку хватило бы на полгода, не меньше. В гараже был бензин и портативная печурка, которую он часто брал с собой на рыбалку.
Эми затаилась, закрыла окна и двери и сидела. Ждала. Сама не зная, чего. Наверно, смерти. На ее счастье, пока что по пригородам маленьких городков не шарились мародеры, а мертвым было все равно. Эми, пока добиралась с работы до отца и потом, со второго этажа отцовского дома, насмотрелась на ужасающие картины первых дней конца света, и испугалась так, что выходить даже не думала.
Она вообще, после смерти отца впала в какой-то ступор, тягучий и бессмысленный. Иногда ей казалось, что она спит, что это просто жуткий сон. Иногда — что она уже мертвая. И просто ходит по дому, не может выйти.
В любом случае, девушка понимала, что никуда она не пойдет. На улице, после первых, довольно шумных дней, установилась мертвая тишина. Нарушаемая только ужасающими звуками мертвых, бредущих куда-то.
Эми настолько привыкла к отсутствию живых звуков, что не поверила своим ушам, когда услышала шум мотора. С ужасом наблюдала она, как из остановившегося напротив большого грязного пикапа выпрыгнули двое страшных мужиков, увешанных оружием, и по виду напоминающих охотников за головами, бандитов из кино.
Они, негромко переговариваясь и постреливая острыми взглядами по окнам, споро разошлись в разные стороны, огибая дом.
Эми затаилась, молясь, чтоб ужасные чужаки ушли. Она не понимала, что им нужно именно здесь, ведь полно рядом других домов, ничем не отличающихся от этого!
Мужчины пропали из виду, судя по всему, обходя дом с тыла. Потом вернулись. Один из них, высокий, крепкий, с резкими, суровыми чертами лица, подошел к машине, открыл дверь, выпуская… Тут Эми, взвизгнув, сбежала вниз, не заботясь о том, что ее услышат. Потому что из машины выпрыгнула ее сестра, Андреа.
И вот, буквально сутки спустя, они уже на другом конце штата, здесь мало жилых домов и много леса. А значит, и мертвецов меньше. Практически все это время они гнали, останавливаясь только на неотложные нужды. Не подбирали никого по пути, хотя людей встречали. Разных людей, многие явно находились в очень сложной ситуации, были и семьи с детьми. Если бы Эми и Андреа ехали одни, то непременно останавливались, чтоб помочь. И, скорее всего, далеко бы не уехали. Живыми, невредимыми и свободными, по крайней мере.
Хотя, вопрос свободы был спорным.
Все это время только Диксоны решали, куда и с какой скоростью двигаться, когда останавливаться, когда ехать. Девушек ставили перед фактом. Андреа бесилась, ругалась, бурчала, но подчинялась. Эми тем более.
Диксоны не приходили никому на помощь, не останавливались, когда встречные люди голосовали, или явно ждали от них подмоги.
Они просто ехали в только им известном направлении, отделываясь от возмущений Андреа фразами типа «Там спокойно, киса», «Хороший домик», «Не кипишуй».