– Он так не решал, но, согласитесь, с его видением фильм станет намного лучше. Он, как никто другой, знает, какими должны быть герои.
– Именно поэтому его сейчас нет здесь? – недовольно качает головой женщина.
– Он будет на финальных пробах.
Женщина устало мотает головой, на несколько секунд прикрывает глаза, затем смотрит на меня.
– Спасибо, вы свободны, – говорит она. – Если нам что-то понадобиться, мы с вами свяжемся.
– Но… но… – начинаю запинаться я, понимая, что вот-вот мне грозит полный провал. Я ещё не проходила ни один кастинг так отвратительно.
– Но-но, – кивает женщина, пародируя меня. – Что но? Я говорю вам: можете быть свободны, – она делает взмах кистью, указывая в сторону двери.
– Я ведь даже ничего не показала, – пытаюсь возразить я.
А что я им покажу? Как умею танцевать? Или петь? Передо мной ведь даже никаких условий не поставили. Просто покажите что умеете. Отличный кастинг! Да это издевательство какое-то, а не кастинг!
Внезапно женщина разворачивает ноутбук, на экране которого я вижу стоп-кадр с отправленной в резюме видеозаписи. Ах… вот, значит как…
– К чему тогда весь этот цирк? – не собираюсь отступать я. Раз уж не дали нормально пройти кастинг, то хотя бы высказаться я могу?
– Девушка, я же сказала…
Я перебиваю:
– Слышала я, что вы сказали. И мне ровно так же плевать на это, как вам на меня.
Складываю руки на груди и встаю в защитную позу.
Кисть мужчины, играющегося с ручкой, замирает. Он откладывает письменную принадлежность на стол и заинтересованно смотрит на меня. Поворачивается к женщине и говорит:
– А мне нравится.
– Что? – чуть ли не падает со стула дамочка. – Нравится?
– Характер очень даже соответствует канону.
– Это сумасшествие какое-то.
– Да ещё и такая смелая особа. Ни одна девушка за всё время просмотров не решилась так нагрубить.
– Я бы на вашем месте не воспринимала это как что-то хорошее, – отвечает женщина.
Мужчина оборачивается ко мне. Он щуриться, осматривает. Наконец произносит:
– Вы знакомы с произведением? Изучали?
– Изучала, – спокойно отвечаю я. – Это одна из моих любимых книг.
Он снова хватается за ручку и жестикулируя с её помощью, говорит:
– Может, покажете нам своё видение героини? Что-нибудь… какую-нибудь из сцен?
Я вздыхаю, но всё же опускаю руки. Пытаюсь вспомнить подходящую сцену и вдруг мне в голову приходит гениальная идея – отыграть ту самую сцену, где главная героиня, распрощавшись со своим любимым и отправив того на осаду крепости, узнаёт, что любимый в беде, и отправляется в путешествие по королевству, чтобы собрать новую армию для помощи своему мужчине. Я показываю всё это в таких деталях, о которых, наверное, не догадывается даже сам автор книги. Я разговариваю с воображаемыми слугами, затем вкратце описываю события, не требующие качественного отыгрыша, и наконец… собираю войско и прихожу на помощь любимому, роль которого в моём случае занимает камера. Я смотрю на неё так… как не смотрела ни на одного мужчину в жизни. Оператор, снимающий всё это, спрятавшийся за аппаратом, неожиданно выглядывает из-за него, глядя на то, как идеально я отыгрываю любовь к бездушной технике. Полные надежды глаза, чуть-чуть влаги и сложенные на груди ладони.
– Любимый, – говорю я наконец, после чего резко обрываю сцену, меняю выражение лица на улыбчивое и по-доброму смотрю на шокированных членов комиссии.
Мужчина, позабыв про ручку, начинает хлопать так, что та вылетает у него из рук и отлетает куда-то в стену.
Женщина закатывает глаза, закрывает веки и откидывается на спинку, задрав голову к потолку.
– Просто сумасшествие, – говорит она.
Глава 4.
Кристоф.
Я выхожу из грёбаного офиса, натягиваю на голову капюшон толстовки, надеваю очки, чтобы меня не узнали и иду на прогулку. Мне нужно подышать. Раньше я не занимался такой хернёй. Раньше, если меня что-то бесило, я арендовал шикарную загородную виллу, желательно где-нибудь на берегу моря, собирал огромную тусовку – от ста, до трёхсот человек, – и пил. Пил неделю, месяц. Люди менялись. Знакомые лица уходили, приходили незнакомые. На седьмой или пятый день рядом не оставалось ни одного, с кем я начинал свой запой. Но меня это мало волновало. Тогда меня интересовало только одно – девушки. Мясо. Живое мясо для удовлетворения моих потребностей. Идеальные сучки, с модельной фигурой, накачанными задницами… хотя, на седьмой день я уже не смотрел, куда пихаю свой инструмент. Не удивлюсь, если однажды окажется, что я случайно переспал с мужиком. Фу! Мерзость! Думать об этом на трезвую ни хрена не приятно.