Ни врачей, ни больницы я терпеть не мог. Негативного опыта у меня в этом плане не было, но между тем, я их старался обходить стороной. Поликлиника, которая обслуживала Петренко, была самой рядовой, с обычными очередями в регистратуру и к врачам. К кому конкретно мне обратиться за помощью я не знал. Конечно, я понимал, что официально я должен обратиться к главврачу, но он мне однозначно не помощник. Поэтому, улучив момент, когда девушка из регистратуры со стопкой амбулаторных карточек направилась на второй этаж, я, как охотник, тихо пошел следом. И в тот момент, когда она уже спускалась вниз, я как бы случайно столкнулся с ней на лестнице.
— Извините, милая девушка, вы не могли бы мне подсказать, где найти доктора Васильева?
Она остановилась, удивленно подняла тонкие брови и с растерянной улыбкой пожала плечами:
— Не знаю, честное слово, не знаю. А разве у нас такой работает?
— А разве нет? — я нацепил одну из своих самых очаровательных улыбок. Так мне казалось, по крайней мере.
— Надо в регистратуре спросить. Может на днях кто-то новый на работу устроился? — она медленно продолжила свой путь вниз по лестнице. — А вам к какому специалисту нужно? Я подскажу, кто понадежней.
— Мне бы к такому, как вы, Машенька, — промурлыкал я, прочитав имя на бейджике.
— Мужчина! Что вы себе позволяете! — грозно отреагировала она и, прищурив глаза, посмотрела на меня, как бы мысленно готовясь составлять фоторобот. — Я, между прочим, на работе, а не на дискотеке.
Скрестив руки на груди и склонив голову ниц, я издал тяжелый вздох.
— Не подумайте ничего дурного, милая Машенька, — слезливо запричитал я, — но без вашей помощи я пропаду.
Девушка отступила от меня на пару шагов и строго спросила:
— Что случилось, в самом-то деле? Какие у вас проблемы? Я помогу, если глупости говорить прекратите.
— Перестану, ей-богу, перестану! Мне действительно очень нужна ваша помощь, — клятвенно заверил я и оглянулся. — Мы можем где-нибудь поговорить спокойно?
Девушка вытащила из кармана мобильник и посмотрела время.
— Идите во двор и ждите меня на скамейке. Я минут через десять понесу бумаги в другой корпус, вот тогда смогу уделить вам минут пять. Идет?
— Еще как идет! — обрадовался я.
Облюбовав укромное местечко, с которого хорошо просматривался вход в поликлинику, я присел на скамейку. Небо было хмурым, но дождя не было, лишь свежий ветер временами порывался высказать свою точку зрения на то, какой должна быть весна. Как бы то ни было, но сейчас погода гармонировала с моим внутренним состоянием — неспокойным и тревожным. И ничто вокруг меня не удивляло, ни ветер, ни люди, сутуло бредущие с поднятыми воротниками.
Я с тревогой ждал девушку из регистратуры. Мне трудно было сформулировать ту единственно правильную мысль, которая бы помогла мне убедить ее помочь мне. Я не обладал актерскими данными и уж тем более сноровкой детектива. Если сейчас я ничего не узнаю, придется звонить Подмазову, рассказывать ему про встречу с Ларисой, про болезнь Сереги. По большому счету я даже не знаю, как мне составить логическую цепочку, звеном в которой будет этот факт. Я заранее предвидел, как Подмазов со скучающим видом скажет мне: ну и что?
Маша, кутаясь в ветровку, вышла на крыльцо. Я привстал со скамейки и махнул ей рукой. Она быстрым шагом направилась в мою сторону.
— Ну, что у вас за проблема? — она присела на краешек скамейки и оглянулась по сторонам. — Рассказывайте, только учтите — у меня очень мало времени.
— Да-да, конечно… — я опустил голову и начал выразительно врать: — понимаете, Машенька, у моей соседки случилось большое горе — она похоронила мужа. Семья эта малообеспеченная, и для них очень важно было бы получить деньги по страховке. Он, покойный то есть, застраховал свою жизнь…
— Так причем тут наша поликлиника? — перебила меня девушка. — Вы ничего не путаете? Это надо в страховую контору со свидетельством о смерти. Или им не выдали свидетельство?
— Да нет, с этим все в порядке. Тут такой деликатный, я бы сказал, момент — страховщики пытаются улизнуть от выплат, начинают нести какой-то бред про то, что покойный был смертельно болен, а в таком случае страховать себя он не имел права. А соседка моя уверяет, что никогда он не болел и не жаловался ни на что.
— А что соседка то ваша сама ничего выяснять не желает? Лично вам это к чему? И вообще, если здоровый, то чего умирать ему было?
Я даже растерялся на мгновение, действительно, глупо получается.
— Так он в аварии разбился, — ляпнул я первое, что пришло на ум. — А жена, то есть соседка моя, в таком шоке, вы и представить себе не можете, — принялся я заверять девушку, которая, как мне показалось, хотела уже сорваться с места.