— Господи! — воскликнул Виталий Иванович. — Этого нам только не хватало! Рассказывай, не молчи.
— Да что он может сказать, чуть живой, — заступился Сапрунов.
— Маша! — крикнул Виталий Иванович в сторону дома.
Мария Егоровна и Алина уже спускались с крыльца.
— Бегу уже! — откликнулась Мария Егоровна. — Увидела, что машина въехала к нам и сразу… Дима! Боже мой…
— Не причитай! — оборвал ее Бородич. — На первом этаже комнату посмотри. Положим его там.
Мария Егоровна, хлюпая носом, засеменила обратно в дом.
Дима поморщился и отстранился от Сапрунова.
— Сам пойду.
Он медленно поковылял к дому. Мы за ним.
— Соседи позвонили мне, — сказал Сапрунов, — сказали, что Дима ваш, похоже, пьяный валяется около своей машины в переулке. А там темнотища. Ни одного фонаря. Как еще увидели! Так бы и лежал там до утра, может.
— Так вроде не пьяный, — возразил я, внимательно посмотрев на Соловьева.
— Нет, конечно. Без сознания был. Я из аптечки нашатырь достал. Очухался. По голове, говорит, кто-то ударил. Сильно, видать, стукнули — меня не сразу узнал. Хотя темно, конечно, там. Ну, посмотрел голову, крови нет.
— Его в больницу надо, — сказала Алина. — Голова — это серьезно.
— Я приложил пакет охлаждающий, примотал.
— Это хорошо, что холод, — кивнула Алина.
— Я не знаю, — пожал плечами Сапрунов, — Виталий Иванович вот решил сюда.
— Да, я решил так, — тяжело дыша, подтвердил он. — Посмотрим, если надо, то здесь врач посмотрит.
Мы добрались до дверей, сосед Бородича остался стоять внизу.
— Ладно, Виталий Иванович, я поеду, мне еще Димину машину надо отогнать, а то за ночь разберут на запчасти.
Диму уложили на диван в маленькой комнате возле гостиной. Кроме дивана там была еще пара кресел, письменный стол со стулом и на стене висел небольшой телевизор. Эту комнату мы называли «переговорной». Когда собиралось много гостей, в эту комнатку любили заходить, чтобы поговорить наедине, вдали от шумной компании.
Соловьев лежал с закрытыми глазами, но не спал. Виталий Иванович был зол, я это видел по плотно сжатым губам и выдвинутому немного вперед подбородку.
— Интересно, чего его занесло в этот переулок? — задал я риторический вопрос.
Дима приоткрыл глаза и медленно произнес:
— Я не знаю. Не помню…
Я глянул на Бородича.
— Ладно, пусть отдыхает, — сказал тот.
Мы с Виталием Ивановичем вышли из комнаты. Алина и Мария Егоровна остались. Где был Подмазов — неизвестно. Тактично ушел в «тень», надо полагать. И на том спасибо.
— Как вы думаете, что на самом деле могло произойти? — спросил я.
Бородич хмыкнул:
— Вот не знаю. Но если опять связался с отморозками, пускай пеняет на себя.
В этот момент я почему-то подумал не про отморозков, а про то, что возле дома Бородича появился призрак неприятностей. И, кто знает, во что еще это нападение на Соловьева выльется. А всякая криминальная шушера местечкового разлива — так, мелочи. Не было бы другого горя. Сказать о своих сомнениях Бородичу я, конечно же, не посмел.
— Я поеду, Виталий Иванович. Если что — звоните.
— Давай, Леша, — хлопнул он меня по плечу. — Спиртного не пил что ли?
Я мотнул головой:
— Нет, так, пригубил для вида. Мне сегодня домой надо.
— Береги себя.
Глава 13
Я медленно выехал за ворота. У забора заметил одиноко стоящую фигуру Подмазова. Притормозил, опустил стекло.
— Может, подвезти вас?
— Нет, спасибо. Я вызвал уже такси, — отказался сыщик и слегка отступил назад, как бы отстраняясь от моей персоны.
— Ну и зря, машина пустая.
— Да мне еще сегодня на работу. Алину вот довезу до дома и к себе.
— Ночь глухая, какая работа?
— При случае расскажу. Фрилансеры часто работают по ночам, — бедняга никак не мог выйти из образа.
— Ну да, я как-то не подумал. Творческих успехов! — не преминул съязвить я.
— Спасибо. Успех — это то, что очень нам всем нужно. Правда? — он посмотрел на меня, очень серьезно так, и махнул рукой: — До свидания.
— Счастливо.
У меня на душе остался неприятный осадок от сегодняшней встречи в доме Виталия Ивановича. Такого раньше не было. Я всегда заряжался энергией в этом родовом гнезде Бородича. Сегодня — нет. И дело даже не в том, что я скатился в кювет. Эта ситуация из «моего дела», она мне в какой-то мере понятна. А вот то, что последнее мое пристанище, похоже, дало трещину, я чувствовал каким-то шестым чувством. То ли присутствие Подмазова под секретным ником «фрилансер Пименов», то ли неприятность с Димой Соловьевым… не мог я определить.