— А вот ты остался прежним, братан, — улыбнулась Олимпиада и откинулась на подушку. Боли она не чувствовала, хотя рана еще до конца не затянулась.
— Доченька! — еще сильнее зарыдала мама и взяла ее за руку, погладила ладонь, не веря и боясь, что она исчезнет.
— Мама, не надо плакать, все хорошо.
— Лима, познакомься это Даша, моя невеста, — попытался отвлечь от неприятной темы Илья, представляя сестре девушку стоящую рядом с ним.
— Очень приятно познакомиться, — кивнула слегка Лима.
— Мы очень рады, что ты жива, — начала медленно мама Марины, подбирая слова, — но…
— Марина жива, — перебила ее девушка, — Она сейчас работает с хорошими людьми.
— Почему вы ничего не сообщили нам, куда уехали, зачем? Я чуть с ума не сошла!! — сорвалась мама.
— Мы случайно попали туда, там не работали наши телефоны. Мы хотели сообщить, что с нами все в порядке, но не могли даже письма отослать.
— Где же вы так были? — поинтересовался Игорь.
Лима закусила губы и все-таки решилась ответить. Она знала, что будет много вопросов по поводу ее ранение, значит нужно сказать хотя бы часть правды. Девушка сказала, запинаясь на каждом слове:
— В другой стране, очень далеко отсюда. Мы бывали в разных странах всех и не перечислить.
Родственники и родители Марины замерли с открытыми ртами, не в силах переварить услышанное.
— Я не хочу рассказывать то, что со мной произошло за неполный год, пускай это останется в прошлом. С Мариной все в порядке. Она работает, живет, все нормально, не беспокойтесь, она вас любит и скучает.
— А ты с кем-нибудь встречалась? — спросил брат. — Ну, парень, там, есть у тебя? Или окончательно на себя забила?
— Илья! — упрекнула его Даша.
— Я… у меня был один, — запинаясь, проговорила Лима, — но я не знаю, куда заведут эти отношения.
Они некоторое время разговаривали, пока не пришел следователь. Родственникам пришлось разойтись. Он задавал вопросы, Лима отвечал ему односложно, так как учила ее Сирена. Олимпиада понимала, что скажи она что-нибудь лишнее, то ее минимум ждет психиатрическая больница. Мужчин не был удовлетворен ее ответами, это читалось по его лицу. Он был не глуп, чтобы понять, что девушка многое не договаривает ему. Он бы еще ее помучил, но его выгнали медсестры.
Под утро Лиму посетил сероглазик с бумагой и ручкой.
— Пиши объяснительную записку и тут же уходим. Только быстро, у нас немного времени.
Девушка расплакалась.
— Я понимаю тебя, — говорит мужчина, вздыхая. — Ты давно не видела свою семью, но нужно сделать это сегодня, иначе ты понимаешь, что тебя ждет.
— Да. Они посчитали меня немножко того, — покрутила у виска. — Да?
— Есть такое, но не будем об этом, нас ждут.
Лима быстро черканула пару строк и встала с кровати. Раны в груди как не бывала. Регенерация вампира сработала. Правда, остался небольшой шрам от осколка, но его практически не видно.
Она взяла мужчину за руку. Не было не вспышек, ничего, просто стояли, а потом их не стало. Они исчезли.
На утро в палату зашел отец девушки, он первым и нашел записку.
— Леонид Иванович, — окликнула его медсестра, как раз когда он читал записку.
— Что?
— Вы просили результаты анализов пациентки.
— Да, да.
Он принял от нее результат и его брови удивленно поднялись.
— Что-то не так?
— Не знаю, но мою бывшую жену новость должна обрадовать…
Глава 28
Марина долго приходила в себя после задания. Оно ей с самого начала не нравилось, но она целиком и полностью зависела от Бериана. Но последнее время он вообще не объявлялся, и она его редко видела. Его сестру девушка тоже никак не могла поймать, словно она избегала встречаться с ней.
Девушку все больше захватывала тайна, окутывающая таинственную фигуру стеклянного мастера. Кто же он? Мысль о нем помогала забыть о неприятностях. Марина стала часто посещать скверики, где выставлялись его работы. Она расспрашивала других вампиров, но они отмалчивались, и стеклянный мастер снова ускользал из ее цепких пальчиков. Ей хотелось выведать все у Бериана. Он обязан знать стеклянного мастера, ведь у вампира третий облик — феникс — источник фленала.
Но разве у ехидного монстра что-нибудь спросишь? Обругает, и отжиматься заставит.
Однажды Марина обнаружила в любимом скверике Каларина. Он играл на арфе и прикрыл глаза веками. Девушка пораженно прислушивалась к чудесной мелодичной музыке и смотрела на лицо вампира. Складывалось ощущение, что он сильно страдает душевно, но никому не рассказывает о своей боли. Она сделала шаг ближе, он мгновенно перестал играть.