— Тебе надо будет арендовать несколько автобусов для осуществления нашего проекта, — продолжил он решительно, по-деловому. — И еще надо будет потратиться на рекламу, чтобы твоя фирма выглядела привлекательной в глазах тех, кого ты собираешься перевозить. Да, да, да, — сказал он, увидев, как ее брови удивленно поползли вверх, — и не спорь. Нужно будет создать фонд заработной платы твоего персонала.
— Персонала? — Этого Элиз совсем не ожидала.
— Ну конечно. В пути будут сразу три автобуса. Ты не можешь находиться в каждом из них. Вместо тебя проводниками поедут другие люди, в чьи обязанности будет входить рассказ о маршруте, реклама твоей компании и распространение брошюр.
— Брошюр?
— Да. Мы отпечатаем их, как только соберем достаточно информации о городе — конечной точке маршрута: магазины, школы, организации, Художественная галерея, в конце концов. Еще надо будет составить карту и нанести на нее весь путь с остановками.
— Послушай, черт тебя побери! — Элизабет была слишком возбуждена всем услышанным. Этот человек снова вмешивается туда, куда его не просят. — Я взялась за этот проект, думая, что он не будет дорогостоящим. А на самом деле…
— Он не будет дорогостоящим. Ты потратишь всего пять тысяч долларов.
— Пять тысяч? Но у меня нет таких денег!
— Значит, мы их тебе дадим.
— Нет, мерси. Я и так в долгах как в шелках. До сих пор не вернула две тысячи, которые я одолжила у дяди, и… — Элиз вовремя прикусила язык, решив не акцентировать внимание на оплате ремонта автобуса мистера Дугласа.
Оксли откинулся на спинку скамейки и покачал головой.
— Дорогая, почему ты думаешь не о самом процессе, а о его стоимости. Если ты рискнешь, то, вложив пять тысяч, получишь двадцать тысяч долларов.
— Двадцать тысяч! — Элиз не поверила своим ушам. — Но ведь ты сказал, что мистер Маркус в затруднении. Как же он оплатит все расходы? — недоверчиво поинтересовалась она.
— Не волнуйся, он покроет их. Я не имел в виду финансовые затруднения. Расходы на перевозку персонала — это малая толика из общей стоимости всей операции по строительству завода в нашем городе. Это предприятие очень рискованное, слишком многое поставлено на карту. — Талберт сделал маленький глоток лимонада. — Но мистер Маркус тратит деньги, чтобы делать их снова и снова. Так что твоя прибыль гарантирована. Тебе надо будет оплатить только начало проекта.
— Если я вложу пять тысяч, которых у меня нет.
— Об этом не беспокойся. О финансах позабочусь я.
— Ну что ж. Хорошо. — Девушка вздохнула и задумалась. Конечно, она не любит влезать в долги, но, если подумать, прибыль покроет все расходы.
— Но, конечно, я потребую кое-какое обеспечение, — пообещал Талберт.
— Да, да, конечно, — рассеянно пробормотала Элиз, продолжая что-то подсчитывать.
— Мне хотелось бы получить в залог от тебя кое-какие ценности. Если дело не выгорит…
— Что значит — не выгорит? — воскликнула она. — Но ты сказал, что прибыль гарантирована.
От неожиданности Оксли чуть не подавился лимонадом. Откашлявшись, он поставил стакан на стол.
— Дорогая, я тебя прошу, не надо так кричать. В любом бизнесе всегда присутствует доля риска.
— Значит, вопрос исчерпан. У меня нет никаких ценностей, и проектом я заниматься не буду.
— Нет, ты неправа. У тебя есть кое-что, о чем я давно мечтаю. То, что можешь дать мне только ты. — Он улыбался загадочной улыбкой, которая, казалось, не предвещала ничего хорошего.
Элизабет съежилась под его взглядом.
— У… у меня ничего нет, — пролепетала она.
Хорошо, разве не этого я ожидала от человека, горько подумала она, пославшего чек на большую сумму девушке, с которой познакомился в баре?
— Некоторые вещи не продаются, мистер Оксли, — сказала она с вызовом.
— Все имеет свою цену, мисс Пейдж, и я могу купить все, что захочу. Вы сами знаете, что я очень богат.
Это были те самые слова, которые она услышала от него в тот памятный день. Элиз с трудом удержалась, чтобы не дать ему по нахальной физиономии. Кипя от возмущения, она с трудом поняла смысл его следующих слов.
— Ведь у тебя есть еще картины, подобные той, которая погибла во время шторма?
Она несколько раз открыла и закрыла рот, не в силах произнести ни слова. Все эмоции перемешались: радость, облегчение. И, наконец, досада: снова он обвел ее вокруг пальца!
Тал усмехнулся.
— Значит, я прав?
— Не совсем, — сказала она, опустив глаза. — Это не картины, а обыкновенная мазня. Любого, кто заплатит за них больше пяти центов, я лично назову идиотом.
— Отлично, значит, я идиот!
— Тебе виднее. — За шутливо сказанной фразой она пыталась скрыть свою радость. Ему нужны только ее картины!
Этот день стал прелюдией ко многим подобным встречам. Вместе они проводили очень много времени: просматривали карты города и штата, выбирая оптимальный маршрут; посещали магазины, школы, колледжи, места отдыха; составляли собственную карту, куда нанесли все объекты, и печатали брошюры. Вдвоем они поговорили с несколькими студентами колледжа, которые хотели бы заниматься экскурсиями в свободное от учебы время. Девушка не удивлялась, что Талберт тратит так много времени на владелицу маленькой туристической фирмы. Она была уверена, что у него такое правило: помогать любому клиенту, если у того появляются проблемы. А проблем было предостаточно. Дело, которым они занимались сейчас, было новым и почти не освоенным. К тому же оно сильно отличалось от экскурсий, так что Элиз была довольна его поддержкой.
После трудового дня они часто обедали у Пейджей, поглощая вегетарианские и «исключительно полезные» блюда Хильды. Иногда они плавали в бассейне или смотрели, как Брайс играет в гольф.
Но это мало напоминало идиллию. Между ними часто вспыхивали конфликты.
Самый первый произошел тогда, когда Оксли пришел к Элиз и увидел бумаги, грудой сваленные на обеденном столе в гостиной.
— Так дело не пойдет, — решительно сказал он. — Ты должна пойти в первый комплекс. Кажется, там есть свободное помещение.
— Зачем мне помещение? Мне нравится работать здесь.
— Да, я знаю. Потому что здесь ты. В любую минуту можешь отвлечься, чтобы пойти прополоть грядки или законсервировать что-нибудь.
— А что в этом плохого? — искренне удивилась она. — Иногда полезно сделать небольшую передышку в работе, расслабиться.
Талберта покоробило такое безответственное отношение к бизнесу.
— Это самый ненормальный способ вести дела, который я когда-либо видел! Ты только взгляни на это. — Он указал на кучу карт, которые свалились па пол. — Где твоя хваленая организованность?! Когда ты подготовишь брошюру для типографии? И тебе давно пора составить картотеку!
— Но у меня есть картотека, — попыталась оправдаться она.
— Которая наверняка переполнена материалами о музеях, выставках и тому подобной ерунде.
На это возразить было нечего, и девушка промолчала, отметив про себя нелестный отзыв его о ее основной работе.
— Послушай, — немного смягчился он, — ведь тебе надо будет объяснять твоему персоналу маршрут поездки. Где ты это будешь делать? Куда ты их позовешь? Сюда? Надеюсь, что нет. Твоя тетя и дядя меня потом на порог не пустят, если орава студентов потревожит их покой.
Его аргументы звучали так убедительно, что она в конце концов сдалась.
— Но, — сказала она, подумав, — по-моему, слишком много проблем для разового проекта.
Оксли вжался в кресло, предчувствуя сильнейшую бурю.
— Послушай. Я подумал, что это может быть не разовый проект…
— Что-о?!
— В рынке этого вида обслуживания существует «ниша», которую следует заполнить. Если ты сделаешь это первой, то получишь монополистическое право на перевозки персонала и оборудования предприятий и фирм, которые собираются переезжать в другие города и штаты.
— Одну минуточку! — От возмущения Элиз стукнула рукой по столу так сильно, что несколько бумажек слетело на пол. — Кажется, мы договаривались, что я перевезу только персонал завода мистера Маркуса. Я не эксперт в этой области и не собираюсь им быть!