(5) НаволОки – тучи.
ГЛАВА 4
За окном сгущались сумерки. В просторной горнице за широким дубовым столом вечеряла большая семья. Во главе на короткой лавке сидел Видар, сосредоточенно жевал и исподлобья глядел на старшего сына. Яра, пристроившись по левую руку супруга, тревожно поглядывая то на него, то на повзрослевшее своё чадушко, несмотря на лета, удивившее всю семью.
Напротив хозяйки дома разместились Олеся и Ватар. Эти старались изо всех сил не замечать родительских переглядок, но то и дело хихикали. Не будь отец в таких глубоких раздумьях – давно уж получили бы ложкой в лоб!
Самым спокойным и невозмутимым выглядел именно Яр, ставшей причиной переполоха. Он размеренно сновал ложкой от плошки с кашей до рта, откусывал от куска хлеба да прихлебывал из канопы.
Четыре года семья ждала возвращения старшего сына и брата из чертогов Святобора, где юноши проходили обучение ремеслу лес охранять, приумножая его богатства. Кроме лесных дел учили коротко врачеванию и ворожбе, что могли пригодиться лесным жителям. И раз повелось так: уродился мужиком – умей защищать да воевать, то будущие мужи освоили и как меч держать, и как топор метать, и как из лука стрелять.
Ждали-ждали домочадцы да не дождались. Думали: пропал, не дошел, сгинул где. Должен был семь лун назад вернуться, а его нет!
– Научили на свою голову, – громыхнул Веидар, отбросив ложку. Пудовые кулаки сжались с хрустом на льняном трапезнике. Яра положила ладонь поверх того, что был ближе к ней и легонько сжала.
– Тебе осенью бор принимать, – столько забот! – а всё одно на уме! Сдурел совсем!
Яр поднял спокойный взгляд на отца. Глаза глядели, а мысли… мыслями он был на берегу Тихой, в избе волхвы Верены. Все четыре зимы его думы там были, как ни старался он гнать их прочь! Одно это сводило с ума, но ещё больше его терзала невозможность поделиться кручиной своей. Ни лихие забавы с другами, ни томительные утехи плоти, что познал он совсем недавно, не могли заглушить душевную тоску по сероглазой девчонке, что привязала к себе милой улыбкой и добрым взглядом. Одно воспоминание о трепетании её черных густых ресниц заставляло сердце останавливаться, а после пускаться вскачь. Когда Яр в последний раз видел Заряну, той семнадцать годков минуло.
Едва получив посох хранителя леса, Яр не дождался рассвета следующего дня, отправился в родной лес, в обход родительского дома на высокий яр. Неделю упрямо шел сквозь дремучие леса и топкие болота, устраивая привал лишь на пару часов для сна и перекуса.
Измученный, грязный, лохматый, но счастливый в канун утренней зари стоял он у заветной калитки и ждал. Ещё небо на востоке не начало светать, как затеплился огонёк свечи в оконце, что выходило прямиком на лес. Яр инстинктивно присел, прячась за кустом сладко пахнущего шиповника. Тихий скрип открывающейся двери заставил его выглянуть из засады. Верена в длинной рубахе и простоволосая вышла на порог. Вскинув руки, женщина потянулась, глубоко вдыхая влажный прохладный утренний воздух.
– Матушка, подожди меня, – раздался звонкий девичий голосок.
Сразу, как звук затих, на порог выбежала девчонка тоже в рубахе до пола. Угольно-чёрные волосы струились до пояса. Гладкие, что речная вода в безветрие, они будто переливались по спине. Вторя за волхвой, Заряна, вскинув руки, потянулась. Взявшись за руки, они двинулись на самый высокий край берега.
Всё это время Яр, словно вмерзший в землю, стоял не шевелясь. Сердце бешено колотилось о рёбра, испарина покрыла высокий лоб. Отмерев, лешак медленно двинулся за волхвицами. Нашёл их вскоре. Они стояли ликами на восток, тихо шептали свои заговОры.
Верена почуяв, что за ними подсматривают, оглянулась. Не сразу признав Яра, волхва испугалась. Увидев, что разоблачен, он улыбнулся, но не сделал ни шагу вперёд, так и остался подпирать ствол старой берёзы. Верена лишь кивнула на приветственную улыбку, и вернулась к своему делу. Заряна, не замечая творившегося вокруг, продолжала вдохновенно шептать.
Белый утренний туман поднимался с реки на крутой берег, путаясь в густой траве, крался, подбирался к ногам волхвиц. Седое курево ластилось к босым ступням, словно кот, пробиралось под белёные рубахи, напитывая их речной влагой. Небосвод на восточной стороне заливался малиновым огнём, словно румянцем. Через несколько минут малиновый цвет растворился в голубом, а первый золотистый луч заскользил по женским лицам, лаская и благодаря за встречу. Поклонившись до земли вставшему солнцу обе волхвицы, отправились к избе.
Увидев приближающихся Верену и Заряну, Яр понял, что стоит у самой тропинки, ведущей к избе. Он гулко сглотнул, когда мимо пронеслась счастливая Заряна. Девушка, как и прежде не заметила его, лишь мазнули по груди развивающиеся на ветру волосы. Лешак провожал её взглядом, покуда белый подол рубахи не скрылся за дверью.