Эдит выбралась из повозки, умудряясь при этом выглядеть так, словно только что побывала в купальне, а не провела весь день, трясясь по разбитой дороге. Его чресла напряглись. Вопреки всему, он вожделел ее. И он возьмет ее снова. Только теперь будет помнить, что ей нельзя доверять. Он задумался. В Йорвике он проверит одно свое подозрение. Была некоторая вероятность, что Хальвдан попросту забыл о существовании Эдит. Иначе он приказал бы им пожениться.
Бранд покачал головой. Он чуть не попался в ее сети, но больше не повторит эту ошибку. Когда они доберутся до Йорвика, он пошлет за невестой — той, которая всегда будет ему верна.
— Почему мы остановились?
— Лагерь лучше разбить пораньше. Говорят, на дорогах теперь неспокойно.
— Так странно, что наши края заполонили грабители и бандиты. Когда я была ребенком, в Нортумбрии царил мир.
— Странно? Людям вроде Этельстана некуда податься, вот они и грабят честных путников. Но со временем Хальвдан наведет здесь порядок.
Она сжала губы.
— Ты пытаешься испугать меня.
— Напротив, я говорю с тобой откровенно, а не обращаюсь как с малым ребенком, от которого скрывают правду. — Ее лицо ничего не выражало, и он добавил: — Не волнуйся, в случае чего, тебя возьмут под защиту. На суд Хальвдана я доставлю тебя в целости и сохранности.
— Прости меня, Бранд. — Она приложила руки к груди. — Не хотела я, чтобы все так закончилось. Поверь мне. Пока мы ехали, я много думала и хочу, чтобы ты знал. Я люблю тебя. Я говорила тебе вчера в спальне и повторю снова: я хотела… хотела защитить тебя и свои чувства к тебе. Но я не смогла отвернуться от человека, верно служившего мне. У меня не хватит слов, чтобы описать, насколько было прекрасно то, что нас связывало. Я не хотела рисковать этим. Не знаю, получилось ли у меня объяснить.
— У тебя глубокие чувства ко мне? Забавно, что ты заговорила о них только после того, как раскрылся твой маленький обман. — Бранд заставил себя цинично улыбнуться. В Константинополе он уже слышал подобные лживые речи и имел глупость поверить им. Как бы ему ни хотелось поверить ей вчера в спальне, последние остатки здравомыслия остановили его. Но ему едва хватило силы воли, чтобы уйти. — Больше похоже на то, что ты пытаешься спасти свою шкуру.
Она вздрогнула, как от удара.
— Я давно поняла, что к тебе чувствую, просто боялась сказать. Ты небезразличен мне, Бранд. Правда.
— Странный же способ ты выбрала, чтобы доказать это свое небезразличие. — Он остановился, обретая контроль над собой. — Ты осознаешь, что ты мне причинила? Что ты разрушила своей ложью?
Ее язык пробежал по губам, юбки качнулись.
— Я готова пойти на все, лишь бы ты простил меня.
Приблизившись, она вжалась в него всем своим телом, и когда его плоть моментально откликнулось, он оттолкнул ее, охваченный отвращением к ней и еще больше к себе — за то, что отчаянно желал ей поверить. Когда только он запомнит, что женщина всегда будет пытаться соблазнить его, чтобы переманить на свою сторону?
— Так сильно боишься наказания? — спросил он с презрением в голосе. — Надеешься, что я уговорю короля пощадить тебя? Или что подарю вам с Этельстаном свободу, если ты притворишься влюбленной и поцелуешь меня?
Ее глаза распахнулись.
— Если бы я и осмелилась о чем-то просить, то только об Этельстане. Свое наказание я готова принять. Я всего лишь хотела показать, что люблю тебя. Понадеялась, что и ты ко мне что-то чувствуешь и, может быть, все-таки сможешь простить.
Он покачал головой.
— Ты лгала мне и все равно ждешь, что я поверю в эту твою любовь? Это было бы уже слишком, Эдит.
— Я никогда не лгала тебе. — Она выпрямилась. — Я умолчала об Этельстане, это правда. Но вспомни человека, спасшего тебя в юности. Он признался в содеянном жене твоего отца?
— Ты не имеешь права приводить его в пример! — взорвался Бранд. Отказавшись бежать вместе с ним, Од отправил вместо себя своего сына Свена. Спустя много лет Бранд узнал, что отцовская жена долго вымещала на нем свою ярость, и в итоге он умер. Но Од не был влюблен в нее. Так что ситуации были совсем разные.
— У меня есть полное право. Твой друг рисковал жизнью, чтобы спасти тебя вопреки приказу. — Она отважно встретила его взгляд. — Почему я не могла сделать то же самое для человека, который верой и правдой служил моей семье?
Вспышка злости пронзила его. Как она смеет упоминать нечто настолько личное! Он-то знал, какую жертву принес Од во имя его спасения.
— Не смей даже сравнивать. Это не одно и то же!
— Почему? — не сдавалась она.
— Потому что. — Пытаясь успокоиться, он перевел взгляд на плывущие по небу вечерние облака. Эдит ранила его из-за привычки учитывать в первую очередь чужие интересы. Не свои, не его и не их общие, только чужие. — Тебе нравится притворяться, будто ты жертвуешь собой ради чужого блага, но на самом деле ты хочешь, чтобы тебя хвалили, чтобы считали хорошей. Чем один человек важнее другого? Ты разрушила все, что между нами было.
— Если так, значит разрушать было нечего. — Слезы заливали ее лицо. — Пожалуйста, скажи, что нас связывало не просто влечение.
Его затошнило. Даже сейчас Эдит искала способ использовать его. Он опять вспомнил Терезу. Как он наивно поверил в ее непричастность к покушению на императора. Как в итоге из-за ее лжи погибли невинные люди. Больше он не повторит такую ошибку. Но ему было страшно даже представить, что с ним будет, если с головы Эдит упадет хоть один волос.
— Уходи. Я не хочу тебя видеть. Если хочешь, беги и никогда не возвращайся. Или же прими заслуженное наказание. Мне все равно. Но даже не надейся на то, чтобы я понял твои мотивы. И не прикидывайся, будто что-то испытываешь ко мне. Ты использовала меня и то, что нас связывало. Я не прощу тебя! Никогда.
Глава 14.
Эдит опустила руки, позволяя слезам беспрепятственно течь по лицу. Бранд во многом был прав. Один за другим он отмел все ее доводы, и она не знала, как еще перед ним оправдаться. Своими руками она уничтожила все шансы на счастье с ним.
Вокруг них все затихло. Воины, усиленно делая вид, будто заняты своими делами, слушали их перепалку. Ей захотелось лечь на землю, свернуться клубочком и умереть. Она призналась ему в любви, плакала у всех на глазах — а ведь она никогда не плачет, — но он отверг ее. Хорошо, что на поляне было всего несколько человек, но без сомнения к ночи о произошедшем узнает весь лагерь.
Ее душу заполонила горечь обиды, смешанная с гневом. Они все будут над ней потешаться. Глазеть на нее. Но нет, она не станет выслушивать их сальные шутки. Лучше воспользоваться его советом и уйти навсегда.
Последние слова Бранда все еще звенели у нее в ушах, когда она решительно направилась прочь из лагеря. Никто не остановил ее, и с каждым шагом она примирялась с судьбой. Уж лучше узнать о его безразличии сразу, нежели продолжать строить иллюзии о том, что когда-нибудь они будут вместе.
Эдит остановилась, устало опершись ладонями о колени. Сделала глубокий вдох. Сколько можно заботиться о чужих интересах в ущерб своим? Она хотела, чтобы и ее собственные мечты воплотились в жизнь. Но правильно ли жить только ради себя?
Если она сбежит, тяжесть расплаты ляжет на чьи-то невинные плечи. Она должна набраться мужества и с открытым лицом принять наказание за свой поступок. Кто знает, может быть Хальвдан окажется милосерднее Бранда и выслушает ее.
Расправив плечи, она пошла назад в лагерь.
Внезапно она услышала, как хрустнула ветка, и, задержав дыхание, вжалась спиной в ствол дерева. К лагерю, с противоположной его стороны, крадучись, направлялись какие-то люди.
От ужаса кровь застыла у нее в жилах. Бранд и его товарищи в опасности. Она попробовала закричать, но голос поначалу отказался ее слушаться.
— Бранд! — собравшись с силами, крикнула она наконец. — На нас напали! К оружию!