«Виктория, сколько тебе лет, что ты засмущалась, как невинная девочка? — мысленно спросила я себя, расстегивая молнию на гидрокостюме.
Так стоп, а во что мне собственно переодеваться, если щедро предложенная мне Гуннаром одежда была насквозь промокшей? Повернулась на инстинктах, чтобы спросить, да так и застыла с не высказанным на губах вопросом.
Передо мной стоял голый, совершенный мужчина. Идеальные кубики пресса были словно вылеплены из камня. Светлая поросль на груди плавно и соблазнительно спускалась вниз, к самой сути мужского бытия. Мне стоило отвернуться, но я просто не могла оторвать от него своих глаз! Мраморный Аполлон с белыми волосами и воинственно восставшей плотью. Мааать!!!
Глаза Гуннара горели в полумраке комнаты, как два маленьких факела, жадно, смотря на мою открывшуюся его взору грудь. Я была настолько поражена увиденным мною зрелищем, что даже не дрогнула, когда мужчина резко дернулся в мою сторону. Замерев в шаге от меня, Гуннар осторожно прикоснулся своими пальцами к краю моего черного бюстгальтера, прямо над верхней линией моей груди. Его изящные, полуоткрывшиеся губы, что-то шептали на незнакомом мне языке, но судя по его тяжелому дыханию, увиденное ему очень понравилось. Еще бы! Это же Victoria’s Secret, из последней коллекции.
Тонкое черное кружево хорошо скрывало мою грудь, выгодно подчеркивая все ее выпуклости и впадинки. Горячее дыхание мужчины согрело мою щеку, посылая вскачь маленький табун мурашек по всему моему телу. Как давно я была с мужчиной? Кажется где-то около двух месяцев назад. Не скажу, что вела активную половую жизнь, но бывало время, когда мне просто необходимо было расслабиться и забыться в приятных ощущениях.
Сильные пальцы сомкнулись на моей талии, вынуждая поддаться к нему навстречу. От прикосновения к его обнаженной груди у меня пересохло в горле. Ласки Гуннара были на мой вкус грубоваты, даже иногда болезненными, что мне и моей нежной коже явно не понравились. Подняв на него глаза, я пошатнулась от напора его холодных губ, которые в голодном порыве стали жадно целовать меня. Его язык уверенно и нагло раздвинул мне губы, заставляя покориться его силе и воли.
Нет уж мой дружочек, так мы не договаривались! Выдернув из его захвата свои руки, я решительно нажала на пару точек на теле, которые отвечали за координацию и движения. Огромный сильный воин в ту же секунду упал на колени к моим ногам, сломанной куклой. Застегнув на груди молнию, дабы не смущать Гуннара, я села перед его временно не дееспособным телом на корточки. Его глаза были красноречивей слов. Они могли от одного своего взгляда воспламенить меня на месте.
— Больше не советую тебе меня касаться без моего на то согласия — холодно сказала я, смотря на его шрам, который бледной полоской лежал на груди.
«Смертельная рана» — подумала я, с уважением переведя глаза на его обладателя.
— Валькирия — хрипло прошептал воин, косясь на мои волосы и что-то у меня за спиной.
Обернувшись, заметила то, на что раньше не обращала внимания, а именно небольшую статую возле стены. Поднявшись с места, быстро преодолела расстояние до нее и, замерев в полушаге от нее, стала тщательно рассматривать каменную фигуру. То, что это был мужчина, я не сомневалась.
— Один? — громко спросила я мужчину.
— Один — вторили мне мужским голосом.
Насколько я помнила, Валькириями назывались его дочери, с огненно-рыжими волосами, красивыми совершенными телами и искусством ведения войны в крови.
«Здорово»! Теперь я понимаю, почему Гуда называет меня так, теперь и Гуннар. Надо их в этом разубедить. Не хочу быть дочерью древнего божества, так как это в свою очередь накладывало тяжелый пласт обязательств и требований. Мне бы выжить в этом мире как-нибудь, а не вести боевые действия и составлять стратегические карты по завоеванию другого государства. Хватит! Навоевалась! Пора и для себя пожить, хоть и в далеком прошлом, где нет нормальной ванны, транспорта, связи…
Вот же черт, а и, правда, здесь же ничего нет, вообще…
Печальные мысли заполнили мою голову. С перемещением в прошлое я слишком многое потеряла. Свою любимую работу, друзей, свой привычный и родной мир, в котором у меня осталась младшая сестренка Ленка. Мой милый ангелочек, которому совсем недавно исполнилось десять. Сердце в груди болезненно сжалось от бессилия и безысходности. Что с ней теперь будет? Как же она будет жить дальше без своей старшей сестренки, которая с каждой поездки привозила ей кучу подарков и сладостей?