— Джим — это кто?
— Один из наших работников. Он помогает Меган кормить лошадей и убирает в стойлах. Вместе со студентами, которые проходят здесь практику. Да и я помогаю, когда Меган занята на винных шоу.
— Вы ездите верхом?
— Ну да. Когда Меган в отъезде я выгуливаю Бриз. — Она показала на изящную гнедую кобылу на соседнем поле. Под его пристальным взглядом Кейтлин опять почувствовала неловкость. — Что вы сможете сделать за эти две недели?
Он пожал плечами.
— Научить его доверять мне.
— Вряд ли у вас что-нибудь получится. Эта лошадь никому не доверяет.
— Он уже знает, что я не ударю его.
— Ударите его? — Она рассмеялась. — Скорее уж от него можно этого ожидать.
— Он просто напуган.
Кейтлин в изумлении уставилась на него.
— Напуган? С чего вы взяли?
Он даже не повернул к ней головы. Его профиль четко выделялся на фоне сочной зелени луга.
— Первый раз, когда я поднял руку, он заржал и попытался укусить меня. Теперь, если я так делаю, он только вздрагивает и прижимает уши. Должно быть, когда-то его били по голове. — В голосе Рафаэло была слышна холодная злость.
— Не думайте, что это кто-то из Саксонов. Он уже был такой, когда Роланд купил его.
— Успокойтесь. Никто не собирается обвинять ваших драгоценных Саксонов. Но меня возмущает, что такое красивое благородное животное стало жертвой чьего-то самодурства.
Кейтлин молча смотрела на него, невольно испытывая уважение к этому непонятному человеку. От его подтянутой мускулистой фигуры веяло силой и властностью, и в то же время в нем чувствовалась какая-то неуловимая беззащитность. Но Кейтлин, блаженствовавшей на мягкой траве, не хотелось сейчас думать об этом.
— А кто его чистит? — спросил Рафаэло. Кейтлин вздохнула и перевела взгляд на лошадь.
— Никто, с тех пор, как он в своем стойле загнал Джима в угол. Он бы его зашиб копытами, не успей Джим перемахнуть через стенку.
Рафаэло замолчал, размышляя о чем-то своем. В кустах все так же продолжал щебетать веерохвост. Над конюшнями в вечернем небе стремительно рассекала воздух пара ласточек — первых в этом году.
— Я хочу предложить пари, — медленно произнес Рафаэло. — Ужин в городе — если через неделю он будет брать корм из моих рук.
— Проигравший платит? — рассмеялась Кейтлин. — Ну что ж, готовьте свой кошелек.
— Я не собираюсь проигрывать. — Уголки его губ приподнялись в улыбке. — Потому что сделаю это, — проговорил он тихо, — и мы поужинаем вместе.
Кейтлин слишком поздно заметила ловушку. Выиграет она или проиграет — все равно придется провести с ним вечер.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Через час, отодвинув тяжелые портьеры, Кейтлин вошла в гостиную дома Саксонов. Взору предстала картина: Филипп и Рафаэло, стоя на противоположных краях персидского ковра, устилавшего пол, глядели друг на друга, словно пара настороженных волков.
При ее появлении оба повернулись к ней, и в черных глазах обоих было явное облегчение. Кейтлин заговорила о Мистере Киллере. Обычно даже простое упоминание о жеребце вызывало у Филиппа раздражение, но сейчас он был готов к беседе на любую тему, и вскоре они уже обсуждали, сможет ли из этого необузданного коня получиться хорошая лошадь для выездки.
Кейтлин молчала, настороженно глядя на Рафаэло. Она не забыла, с какой легкостью недавно тот усыпил ее бдительность.
— Будь осторожен, — предупредил Филипп, — этот чертов жеребец недавно стал причиной несчастного случая с Элис.
— Вы говорите обо мне? — Элис, стройная и элегантная, вошла в гостиную вместе с Джошуа. На ней было надето платье цвета жженой амбры, прекрасно подчеркивавшее ее темно-рыжие волосы.
По сравнению с ней Кейтлин почувствовала себя просто раздетой в своих вытертых почти добела джинсах — даже новые кроссовки и узкий черный топ не могли исправить впечатления. Впрочем, она тут же отогнала от себя эти мысли. Джошуа тоже был в джинсах. В «Саксон Фолли» не принято специально одеваться для ужина. Саксоны состоятельны, но снобами никогда не были.
— Мы говорили о том случае, когда ты упала с лошади, — пояснила Кейтлин.
Эта жуткая картина навсегда отпечаталась в ее памяти — Джошуа рядом с лежавшей на мостовой Элис. В какой-то момент Кейтлин подумала, что Элис мертва — такой ужас стоял в его широко раскрытых глазах.
— Уже почти не болит. — Элис подняла левую руку, показывая узкую полоску бинта. — Врач сказал, что скоро все будет в порядке.
— Мне следовало бы пристрелить этого жеребца. — Джошуа обнял ее за плечи и притянул к себе.