– Ну и видок у тебя, солдат.
Он притянул меня к себе одной рукой, и я вздрогнул, когда ощутил под рубашкой повязку, наводившую на мысль о поврежденных ребрах.
– Ну да, как выгляжу, так примерно и чувствую себя. А ты прямо как цирковой клоун в этой машинке.
– Рядом с Шоу я как клоун вне зависимости от машины.
Ром отрывисто рассмеялся и провел загрубелой рукой по моим взъерошенным волосам.
– Вы по-прежнему смертельные враги?
– Скорее, недовольные соседи. Она чопорная, как обычно. Почему ты мне не позвонил и не написал, что ранен? Пришлось выслушивать новости от Шоу по дороге сюда.
Он ругнулся, когда мы медленно двинулись к дому. Я с болью наблюдал, как осторожно Ром двигался. Возможно, травмы были серьезнее, чем казалось на первый взгляд.
– Я потерял сознание, когда машина перевернулась. Мы наехали на взрывное устройство, ну и вот. Неделю пролежал в госпитале с разбитой головой, а когда очнулся, нужно было делать операцию на плече, и меня накачали лекарствами. Я позвонил маме и попросил рассказать тебе, как было дело, а потом узнал, что, как обычно, ты не ответил на ее звонки.
Я пожал плечами и протянул руку, чтобы помочь Рому, когда он запнулся на ступеньках, ведущих к двери.
– Занят был.
– Ты просто упрям.
– Да ладно. Я ведь приехал, правда? Я только сегодня утром узнал, что ты тут.
– Ты приехал потому, что малютка Шоу полна решимости удержать нашу семью от распада, пусть даже мы ей не родные. Топай в дом и веди себя хорошо, иначе я не посмотрю, что у меня рука сломана, и надеру тебе задницу.
Я вполголоса выругался и вошел в дом вслед за моим перевязанным братцем. Воскресенье никогда не было моим любимым днем.
Глава 2
Я закрыла дверь ванной и повернула защелку, а потом привалилась к раковине и провела дрожащими руками по лицу. Становилось все труднее и труднее играть для Рула роль дуэньи на еженедельных семейных сборищах. Я и так уже чувствовала, что наживаю язву. Пожалуй, если бы мне еще раз пришлось столкнуться с очередной девкой из бара, я вряд ли вышла бы из его комнаты, не совершив убийства.
Я умылась холодной водой и подняла с шеи волосы. Нужно было собраться с духом, поскольку меньше всего я хотела, чтобы Марго и Дейл или Ром заметили, будто что-то не так. Ром вообще отличался редкой наблюдательностью, и у меня возникло ощущение, что он, даже накачанный лекарствами, не упустит ни одной мелочи, если речь зайдет о младших членах семьи. Раз уж, теоретически, я играла роль сестры.
Общаться с Рулом становилось все тяжелее, и не только потому, что, глядя на него, я с болью вспоминала о том, чего лишилась. Марго и Дейл боролись что есть сил, а Рул, бесчувственная скотина, не проявлял ни малейшего сочувствия родителям. Он человек непростой – резкий, языкастый, беспечный, бездумный, зачастую капризный. В общем и целом, заноза в заднице. Но если Рул хотел, то делался милым и обаятельным, необыкновенно умным, чертовски интересным, душой компании. Я с четырнадцати лет безумно была влюблена в Рула, плохого и хорошего. Конечно, я любила и Реми – как брата, как лучшего друга, как верного защитника, которым он стал для меня, но любовь к Рулу как будто сделалась целью моей жизни. Как будто это было неизбежно, и неважно, сколько раз я убеждалась, что Рул того не стоит, что мы не подходим друг другу, что он грубиян и придурок. Я ничего не могла с собой поделать. Когда он давал мне понять, что смотрит на меня исключительно как на дармового водителя, мое бедное сердце разрывалось на части.
Моя собственная семья представляла собой плачевное зрелище, и я была бы совсем другой, если бы не Арчеры. Реми протянул мне руку помощи, когда в школе я страдала от одиночества. Он пригрозил поколотить парня, который довел меня до слез, потому что он мне нравился, а я ему нет. Марго ездила со мной по магазинам, когда я искала платье на выпускной бал, ведь моя родная мать была слишком занята новым мужем. Дейл свозил меня в Денверский университет и в Колорадо-Боулдер и помог рационально сократить список, когда речь зашла о выборе колледжа. А Рул… что ж, Рул служил вечным напоминанием, что за деньги нельзя получить всё, что хочешь; как бы я ни стремилась к совершенству, как бы ни старалась оправдать ожидания окружающих, он не ценил моих усилий.