Швейцар бросил на меня любопытный взгляд. Я прошла несколько шагов, не уверенная, куда собираюсь идти.
— Я могу вам помочь? — спросил швейцар.
— Я… у меня есть немного времени, чтобы убить. Есть ли поблизости парк? — Спросила я, решив обратиться к той среде, которая всегда меня успокаивала.
— Шесть кварталов на север, мэм. Прямо по улице.
Я поблагодарила его и быстро зашагала, нуждающаяся в успокаивающем воздействии чего-то зеленого и растущего, чтобы навести порядок в моем измученном разуме. Я чувствовала себя лучше почти в тоже мгновение, когда мои ноги коснулись травы, запах нагретой солнцем земли и травы и листьев с деревьев, которые окружали парк, как забор, наполняло меня чувством благополучия.
В парке было много людей в этот день, без сомнения наслаждаясь последними днями лета, прежде чем мрак осени наступит. Группы детей мчались с Фрисби и вертолетами с дистанционным управлением, пары лежали в томных объятиях, измотанные матери и отцы гоняли свои выводки, и вездесущие хихикающие группы школьниц собрались, чтобы лебезить перед музыкальной группой, которая сидела на развлекательной сцене в углу парка.
Я направилась в противоположную сторону, глубоко дыша, чтобы наполнить мою душу запахом и ощущениями зеленой жизни, в конце концов, я уселась на одну из двух скамеек, которые стояли спиной к спине рядом с заколоченным ларьком. Не успела я плюхнутся на выбранную мной скамейку, как две молодые девушки, которые казались в их позднем подростковом возрасте, подбежали и уселись на стоявшую позади моей скамейку, стрельнув в меня, любопытным взглядом.
Я улыбнулась и закрыла глаза, повернув лицо к солнцу, надеясь, что они не долго тут просидят, не тогда, когда группа собиралась играть в другом месте.
Девочки, видимо, решили, что я безобидна, потому что начали болтать в голос так, что я не могла не услышать.
— Я не могу поверить, что у него есть яйца, стальные яйца, чтобы сказать мне, что он предпочел бы навестить своих родителей на Мальте, чем поехать со мной в Рим, но он это сделал, даже не задумываясь, насколько я могу судить. Я имею в виду — Рим против Мальты? Рим абсолютно выигрывает.
— Абсолютно, — сказала вторая девушка. — Ты была права, бросив его. Кроме того, это дает тебе свободу походить по магазинам Италии, если ты понимаешь, что я имею в виду. Итальянские мужчины такие нежные, не думаешь?
— Некоторые из них, — согласилась первая девушка. — Те, что не очень волосатые. Некоторые просто… тьфу. — Она вздрогнула и я начала поглядывать вокруг в поисках другого места. — Я имею в виду, Боже мой, то, что они запихивают в свои плавки! Это просто непристойно!
Мой телефон недоуменно что-то пробубнил как раз в этот момент, заставляя меня отправить молитву благодарности, когда я открыла его, ожидая услышать Брома с просьбой, заранее получить карманные деньги на какой-то ужасный инструмент мумификации.
— Алло? — Однако, это был не его голос, который поприветствовал меня.
— Салливан? Какого черта ты делаешь в Англии до сих пор? Бром сказал, ты осталась там! Это какая-то шутка?
— Гарет. — Две девушки посмотрели через плечо на меня. Я наполовину отвернулась и понизила голос. — Я все думала, когда же ты вспомнишь обо мне и позвонишь.
— Вспомню о тебе и позвоню? Ты в своем уме? Я пытался связаться с тобой в течение многих недель. Что Костич на этот раз заставляет тебя делать?
— Это немного сложно, — сказала я, помня о девушках, хотя они, казалось, перешли к оценке качества каждого мужчины, который проходил мимо. — Я все еще здесь, потому что у меня был приступ.
— Что? — Его вопль почти оглушил меня. — Когда? Как? Какого черта ты думала?
— Я не… я спала. И я не знаю, как или почему это произошло. Я жила в доме с кое-какими людьми, с которыми Костич работал. Они забрали меня и Брома.
— Ты преображала? — спросил он тихо, но я слышала жадность в его голосе.
— Нет. Но это поднимает очень хороший вопрос… как долго я занимаюсь этим?
— Чем? — Его голос был настороженным.
— Как долго я делаю золото для тебя? Доктор Костич говорит, что ты бессмертный. Как долго мы женаты?
— Ты знаешь, сколько времени мы женаты… десять лет. Ты видела свидетельство о браке.
Да?
— Я не помню. Ты что-то сделал с моей памятью?
— О чем, черт возьми, ты говоришь? — Сейчас он звучал разъяренным, говоря тихим, ужасным голосом, который послал мурашки по моим рукам. — Если ты пытаешься отвлечь меня, потому что ты преображала для какого-то ублюдка, который принял тебя у…
— Я только что сказала тебе, что нет. К счастью, ни у кого не было больших кусков свинца под рукой.