— Что я должна сказать, чтобы поклясться тебе?
— Все, что находится в твоем сердце.
Я засмеялась.
— Мое сердце находится в замешательстве на данный момент, поэтому я не могу рассчитывать на его помощь. Но я могу придумать что-то. Посмотрим… я, Талли Салливан, и я…
— Ты Ясолд де Бушер. Это другое имя, это смертное имя не имеет никакого отношения к нам, — настоял он.
— Мне нравится имя Талли… хорошо. Я, Ясолд де Бушер, известная также как Талли Салливан, и я торжественно клянусь в моей верности тебе, Балтик… гм… Балтик твое имя или фамилия?
— Это мое единственное имя. У меня нет другого.
— Ой. Все нормально. Это очень по-голливудски, но нормально. Я торжественно клянусь в моей верности тебе, Балтик, виверн черных драконов. Нет, подожди, этого не может быть. Костя виверн черных драконов. Он был на sárkány.
— Его предательство заслуживает только быть разрубленным концом моего меча. — Балтийк выругался.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься драться с ним за правление над черными драконами, — сказала я, не в состоянии вынести мысли о том, что, как я знала, будет огромной битвой между Балтиком и всеми в вейрами.
— По справедливости я должен, но не буду. Я больше не черный дракон.
— Нет? — Я посмотрела на него так, как будто это должно мне что-нибудь сказать. — А к какому клану ты принадлежишь? Не серебряным драконам? — Он сместился в форму дракона, его тело покрылось сверкающей белой чешуей.
— Ты белый дракон?
— Не белый… световой, — сказал он, изменяясь назад, вытягивая руку. Свет образовался на конце руки, растянувшись, чтобы сформировать бело-синий меч. — Когда я возродился, я стал чем-то новым, чего не видел раньше… мы световые драконы, ты и я, Ясолд. Наша форма дракона отражается, мы охватываем все цвета, как охватывает свет. Мы обладаем тайной магией, которой не обладают другие драконы. Это наш новый клан, только с двумя членами, ты и я.
Я переваривала это.
— Этот тот меч, который принадлежал Антонии фон Эндрес, не так ли?
— Да. — Он посмотрел на меч. — Она давным-давно дала его мне.
— Почему она дала что-то настолько ценное, как это? — спросила я. — Этот меч известен в магическом мире, и хотя ты обладаешь какими-то тайными способностями, ты не волшебник.
Он подбросил меч, ловя его лезвие кончиком одного пальца. Он отлично балансировал.
— Антония дала его мне, потому что она сказала, что я доставил ей большое удовольствие.
— Какое большое удовольствие? — спросила я, вдруг рев гнева захлестнул меня, он отогнал мое намерение сказать ему, что доктор Костич попросил меня забрать у него меч. — Большое удовольствие, как… О, я не знаю, секс?
— Она была моей любовницей, да. — Он нахмурился, сжимая руку так, что меч растворился в пустоте.
— Ты трахнул ее за меч? — спросила я, мои ногти впивались в ладони, стараясь удержать их от дрожания. Я знала, что мой гнев был неразумным, но я была бессильна остановить его.
— Почему ты так злишься? — спросил он задумчиво, вдруг его озарило. — Ты ревнуешь?
— Конечно, я не ревную! К чему я должна ревновать? Я имею в виду, это же нормально, что человек, который любил меня больше всего на свете, сообщает мне, что он трахает всех, кто имеет магические игрушки? Нормально, что он просто признался в неверности, О нет! Это нормально, что ты стоишь прямо здесь со своим пенисом, таким громадным и тыкаешь мне… — я жестикулировала на эрекцию в его штанах, которая выглядела довольно напряженной после нашего поцелуя, — и говоришь мне, что навещал других женщин, не потому, что ты ищешь другую любовницу, нет, так у тебя может быть необычный меч волшебника! Это ведь нормально, правда, Балтик?
— Ты ревнуешь! — Он выглядел счастливым, ублюдок.
— Ты самый несносный, мерзкий, гадкий человек, которого я когда-либо встречала.
— Я дракон, а не человек.
— Ха! — закричала я и ударила обеими руками его по груди.
Он покрывал их своими, делая то прекрасное хриплое хихиканье, из-за которого мои колени становились слабыми, несмотря на то, что я хотел побить его.
— Сherie, я помню много случаев, когда ты угрожала меня кастрировать или обезглавить, когда ты думала, что я смотрю на других женщин, но я думал, что столетия, которые мы провели вместе, уменьшили твои подозрения.
— Просто скажи мне это, — сказала я, схватив в кулак его рубашку. — Сколько раз ты предал меня?
Возмущение сопровождалось удивлением в его глазах.
— Я когда-либо давал тебе причину полагать, что я сделал бы что-то подобное? — Ужасная тишина последовала за этим, которая заполняла мой мозг, внезапно указывая на то, что было время, прежде чем я встретила Балтика.