Как говорится, твоя девушка – это не твоя мама. Потому что Ликина мама не умела выбирать огурцы. Но главное – она не умела учить. И Лика научилась учиться сама или не учиться вовсе.
– Лик! Иди есть, пожалуйста!
Лика молчала. Однажды в детстве она обиделась на маму и ревела в комнате. Мама позвала мириться. Лика отказалась. Мама предложила тысячу рублей, если Лика выйдет из спальни. Потом полторы. Потом две. Лика продолжала плакать – теперь уже и потому, что потеряла две тысячи рублей.
Плакать сейчас тоже было неприятно, потому что плакать из-за огурцов – смешно. Лика не знала, как объяснить Саше свои слезы. Что ей грустно не из-за плесени на огурцах, а потому что это очередной бытовой провал. Лика чувствовала, что подводит Сашу: она должна была сделать одну простую вещь, и у нее не вышло.
– Лик, ну что такое? Я приготовила ужин, я убралась, я готовлю ужин и обед каждый день, а ты плачешь из-за огурцов. – Саша вошла в комнату и стала агрессивно развешивать белье.
– Это просто слезы, я их не контролирую.
– Хорошо, что мне сделать? Есть плохие огурцы?
– Нет.
– А что ты мне предлагаешь?
– Предлагаю меня не ругать и не поучать.
Саша не отвлеклась от одежды, но замедлилась. В комнате было холодно – батареи уже отключили, хоть весенние холода и не закончились. Лика, выплакав всю жалость к себе, сжалась в комок на кровати. По звукам Сашиных движений она пыталась вычислить, пришло время мириться или еще рано.
– Обними меня, пожалуйста.
Саша помедлила, но потом присела на кровать и укрыла Лику пледом.
Маша Гаврилова
Эпикур
Мы с Эпикуром – хорошие друзья. Его так зовут, потому что в его юность я пожелала ему только наслаждения и никакого страдания. Чтобы он не был как я. Взять его было решением, какого я ни до, ни после не принимала. Моя жизнь была неопределенной, а заботиться о ком-то кроме себя казалось плохой идеей, но почему-то я согласилась. Наверное, потому что пора было остепеняться.
Это произошло на дне рождения моей знакомой. Она предложила мне забрать Эпикура, он был самым красивым и впечатляющим, самым крупным и, следовательно, сильным. Естественный отбор был на его стороне. Пока все играли в игры и пили вино, я обдумывала новый поворот в своей жизни. Смогу ли я обеспечить его? Будет ли нам здорово вместе? Что, если мне надо будет уехать из Москвы? Можно ли принести его в общежитие? День рождения был в дальнем Подмосковье, так что времени до последней электрички и до окончательного решения было совсем немного. Мне сказали, что в нынешней их жизненной ситуации Эпикур вряд ли выживет, но может, и выживет. Такая речь убедила меня в необходимости Эпикура в моей жизни. Эти люди знали, на что давить.
Я носилась с ним как с яйцом. В основном он состоял из кальция и ему тоже нельзя было падать – он мог бы разбиться, поэтому сравнение с яйцом мне нравилось особенно. Он ел яичную скорлупу, то есть фактически состоял из нее. Его хрупкость и уязвимость пугали меня. Денег на терапию не было, но, если бы были, я думаю, я бы обсуждала только свои тревоги о нем.
Я боялась, что:
– он умрет от неведомой причины просто так сам по себе;
– он умрет, потому что я случайно накормлю его едой с солью, а ему нельзя соль;
– он откроет клетку, попадет во внешний мир и умрет там от обезвоживания;
– он откроет клетку, попадет во внешний мир и разобьется;
– его найдут комендантки общежития и сделают с ним что-то плохое;
– он замезнет в холодном общежитии и умрет от нехватки тепла;
– он выпадет из раковины и умрет, потому что в раковине у него находятся все внутренние органы;
– он просунет голову в слишком большую дырку в клетке, застрянет там и задохнется.
Со временем страхи отступили. Он часто сидел у меня на ладонях и ползал по рукам. Мы были довольной семьей. Эпикур был удивительным существом, я часто делала эпикурвотчинг, потому что ни с чем похожим в жизни не сталкивалась. Все люди вокруг меня активно выражали свое мнение об Эпикуре. Моя тогдашняя девушка его не выносила, а моя тогдашняя лучшая подруга – обожала. Эпикур появился у меня в мае, а потом было лето, то есть замечательное время года, чтобы путешествовать, и я, конечно, поехала в Краснодар отдыхать. Лететь надо было на самолете, поэтому Эпикур остался жить на две недели у моей тогдашней лучшей подруги. Ее родители сказали, что я эксплуатирую животное, и требовали выпустить его из клетки. Я не очень переживала, потому что в Краснодаре у меня началась температура, я лежала неделю в блэкауте.