— Я тоже делаю все, что необходимо, для своего народа. Я понимаю, какую угрозу несет Мор, — продолжила Анора, то ли не выдержав молчания, то ли решив использовать его. — Я обещаю тебе поддержку, и я свое обещание сдержу.
Нериэль снова промолчала, задумчиво глядя на обманчиво хрупкую человеческую женщину.
Дочь Логэйна, — пульсировало в голове в такт биению сердца, — дочь Логэйна.
— А если мне потребуется большее, чем ваша поддержка?
— Когда я стану королевой, то смогу дать тебе все, что захочешь, — не моргнув глазом пообещала Анора. Эльфийка успела мысленно передернуться от такой запредельной и расплывчатой щедрости, но после секундного промедления королева нашлась. — Если ничего не нужно тебе самой, то подумай о том, что я могу сделать для твоего ордена и твоего народа. Может, Алистер пообещает тебе то же, но подумай, что лучше: благодарность слабого короля или сильной королевы?
Нериэль не спешила. Улыбнулась, не разжимая губ, вежливо кивнула, показывая, что считает сказанное разумным. Она чувствовала, что более конкретных обещаний не получит. И требовать их — делить чешую неубитого дракона.
— Удастся ли нам склонить баннов на вашу сторону? — спросила она вместо ответа. — Я не сомневаюсь в вашем уме и воле, только в способности некоторых людей понять, что им ко благу.
— Банны любили Кайлана, но прекрасно понимали, кто правит на самом деле, — улыбнулась Анора и гордо вздернула подбородок. — Они знают, что, оставшись на троне, я приведу страну к процветанию.
«Честолюбива, как демон гордыни! — подумала Нериэль с явственным раздражением и сама себя оборвала. — Но, клянусь школой энтропии, она не лжет!»
— Эрл Эамон признает ваш ум и энергичность, но на престол хочет возвести Алистера, — напомнила Нериэль. Поправила волосы, как бы невзначай обозначив контур эльфийского уха. — Как вы понимаете, мне нет дела до чистоты дворянской крови. Но для кого-то это может стать камнем преткновения.
Это был опасный разговор, но эльфийка имела собственные причины его завести. Не верю, будто никому не пришло в голову, что Анора — женщина, а Алистер — мужчина. Если королеву посещают мысли об этом, пусть выскажет их Нериэль.
— Так мыслит гораздо меньше баннов, чем он думает, — парировала Анора. — Многие пойдут за Алистером из уважения к крови Тейринов. Но найдутся и те, кто сочтет его выдвижение попыткой эрла Эамона захватить власть. А к кому он может обратиться за помощью, как не к Эамону? Его неопытность подстегнет беспорядки, а в итоге мы можем вернуться в те времена, когда все воевали со всеми. Я же привыкла к политическим играм и смогу удержать Ферелден. Так я могу рассчитывать на твою поддержку?
Нериэль прищурилась, стараясь скрыть невольную радость.
Значит, первой ты о браке не заговоришь… Эрл Эамон тоже молчит. Надеетесь, что компромисс предложит кто-то третий, а вам не придется уступать первыми? Но я не буду предлагать его, любезные эрлы. Я не позволю сломать Алистеру судьбу, чтобы вам удобнее было договориться. Я выберу правителя, надену на него корону и потребую благодарности!
— Да, ваше величество, — теперь ее кивок напоминал поклон. — Серые Стражи поддержат вас, когда возникнет вопрос о короле. И спасут вашу страну от Мора. И я буду рассчитывать, — она внимательно посмотрела Аноре в глаза, — что мы встретим соответствующее отношение к себе.
— Я поняла тебя, Страж, — кивнула Анора, и ее плечи стали чуть менее напряженными. Она вернула внимательный взгляд. — Спасибо за разговор. Или, может быть, ты хочешь спросить о чем-нибудь еще?
— Я бы не отказалась узнать больше о планах Логэйна, — согласилась Нериэль. Анора подала знак служанке. Эрлина, сидевшая тише мыши, засуетилась.
— Я знаю не так уж много, — вздохнула тем временем королева. — И я хочу, чтобы ты понимала. Мой отец — необычный человек. Можешь поверить, что в юности он был крестьянином? Я вот — с трудом…
Анора щебетала совсем не о том, но Нериэль слушала прилежно. Рассказы «не о том» частенько говорят больше, чем самые точные планы. Из твоего, например, очевидно, что ты любишь отца. И хочешь, чтобы я не видела в нем только врага. Нериэль задумчиво склонила голову к плечу. Когда Анора станет королевой, она будет защищать Логэйна. Нужно покончить с ним раньше. Она сдержала грустный вздох. Каким простым все казалось, пока они не ввязались в большую политику! Тогда эльфийка рисовала себе нападение на особняк тейрна: впереди Алистер в доспехах Кайлана и с мечом Дункана, словно воплощенное правосудие, следом — она, Винн и Кай; охрана частью перебита, частью связана, частью разбегается; они загоняют предателя в угол и предлагают на выбор смерть от меча, магии или зубов мабари…
— А почему он доверял эрлу Хоу? — поинтересовалась эльфийка. Не то чтобы она успела провести много времени в обществе Хоу, но его пыточные застенки производили большое впечатление. У эрла Эамона Страж таких не видела, хотя в свое время в замок Редклиф пришла отнюдь не через дверь.
— Думаю, доверял не совсем то слово, — поморщилась королева. Принялась объяснять.
Рядом неслышно появилась Эрлина с маленьким столиком. Установила его, обмахнула еще раз, прежде чем опустить на поверхность две тоненькие и — отметила Нериэль — крошечные чашечки. Королева прервала речь и жестом предложила собеседнице угощаться.
— Я не нарушу одним движением десяток предписаний этикета? — Нериэль позволила себе смущенную улыбку — вполне искреннюю.
— В Орлее такое возможно. Меня учили тонкостям их манер не один месяц, — королева тоже улыбнулась. — К счастью, в Ферелдене все иначе. Главное — ты ведешь себя естественно: не робеешь, но и не пытаешься выглядеть развязно.
Анора аккуратно подхватила чашку за ручку. Нериэль скопировала движение. Отпила глоток, не чувствуя вкуса.
— Вас не смущает, что мы боремся против вашего отца?
Королева поставила чашку, так и не притронувшись к напитку. Снова схватила себя за палец.
— Конечно, смущает. Неужели ты считаешь меня совсем бесчувственной? — Анора отвела взгляд. — Но он погубил моего мужа. Как я могу помогать ему?
А ведь ей, наверное, правда больно. Если бы я узнала, что Дункан бросил Алистера погибать… Но нет, Дункан — наш командир, он имел право распорядиться жизнью Алистера и моей. Даже представить не могу…
Впервые за время что Нериэль видела изящные руки королевы, ей захотелось к ним прикоснуться: погладить, передать тонким пальцам немного тепла. Она сдержалась: неизвестно, как Анора это воспримет.
— Я соболезную вам. Кайлан был хорошим человеком. Может, он наделал глупостей, но смерти не заслужил, — сказала она вместо этого. Хотя выживи он каким-то чудом и попадись мне в те дни, клянусь, я бы его убила. — Знаете, мой отряд возвращался под Остагар. Мы нашли тело Кайлана и предали огню. Прочли молитву. Это, конечно, не королевские похороны, но все, что мы могли.
— Спасибо, — прошептала Анора непривычно тихо. — Я рада услышать, что его тело не…
Она не договорила. Нериэль кивнула.
— Еще мы отбили у порождений тьмы его доспехи. У меня не было случая их вернуть. Я могу прислать их вам.
— Сейчас не время об этом беспокоиться, — голос королевы снова полился ровно. — Но это благородно с твоей стороны. Когда мы вернем мне корону, можешь доставить их в королевскую оружейную. Я распоряжусь, чтобы тебя вознаградили.
Нериэль снова кивнула. Одним глотком допила остывший чай. Поставила чашечку и поднялась.
— Могу я еще чем-нибудь вам помочь, ваше величество? — спросила она напоследок.
— Мне… — кажется, Анора удивилась вопросу, но тут же нашлась. — Нет. Благодарю. Я понимаю, что твое предложение небескорыстно, но тем не менее признательна за него.
Они раскланялись.
«Ну что ж, — думала Нериэль, вышагивая по коридору, — у меня есть человек, который готов провести остаток жизни в приятном общении с принцем Беленом, императрицей Орлея и прочими, да еще будет за это благодарен. Прекрасно». Коридор был пуст, и Нериэль усмехнулась с мрачной радостью.
Нужен план на случай, если Анора предаст нас.