— Ты хорошо знал его? — спросила Нериэль.
— Он нередко приходил ко мне, — кивнул эльф, не оборачиваясь. — Присматривал рекрутов. Он понимал, что даже при самом низком происхождении можно обладать искрой таланта. То есть… — Валендриан задумчиво посмотрел в окно, — он умел быть вежливым, но мне кажется, для него не было разницы между принцем и мальчишкой из эльфинажа. Он смотрел глубже. Может, вам это покажется странным…
— Нет, это правда, — горячо согласился Алистер. — Именно таким он и был.
Нериэль молча теребила мочку уха. Валендриан понюхал пар над чайником и разлил напиток по чашкам. Придвинул две из них гостям, с третьей сел за стол сам. Чашка хозяина была надколотой.
— Извините, это просто смесь трав, но мы привыкли их заваривать и пить. Дункану даже нравилось.
— Что теперь будет с эльфинажем? — спросила Страж. Она обняла грубоватую темную кружку ладонями, но пить не стала.
— Мы пережили чуму во время орлесианского нашествия, — Валендриан пожал плечами. Подул на кипяток и осторожно отпил. — Справимся и теперь.
— Вам что-нибудь нужно? Деньги? Лекарства? — девушка потянулась к сумке.
— Все, — вздохнул эльф. — И ничего. Не обременяй себя этим, Страж. Ты спасла нас от работорговцев. Вытащила Сориса из темницы. И, я слышал, щедро раздавала здесь милостыню. Не взваливай все на себя.
— Чушь, — сообщила Нериэль. Вытащила из сумки пригоршню золотых. Сверху добавила дюжину склянок с зельями из эльфийского корня — все, что сделала нынче утром и не истратила во время приключений с работорговцами. — Против чумы зелья не помогут, и все же поищи им применение.
— Ты слишком добра, — пробормотал эльф, но деньги и лекарства взял.
— Мы в Круге не роскошествовали, — сказала девушка, глядя в чашку. — Особенно ученики. Но только сегодня я вспомнила, в какой нищете живет мой народ.
Повисло молчание. Валендриан внимательно смотрел на Нериэль. Она в ответ разглядывала волосы хагрена. Почти белые. Только почти. Неуловимый оттенок наводил на мысль, что они были темнее, но поседели. Алистер шумно отхлебнул горячий напиток. Он явно чувствовал себя неловко.
— Ты очень добра, Страж, — внезапно вернулся к разговору глава эльфинажа. — Но со всем, что творится внутри стен, мы справимся. Если бы ты только объяснила властям, что скоро здесь все пойдет на лад и квартал не надо сжигать…
Пальцы Нериэль сжались, словно хотели раздавить кружку.
— Я… конечно.
Она наконец-то отпила. Чай из трав оказался вкусным — терпким и бодрящим. Немного походил на тот, который заваривал Дункан на пути к Остагару.
— Я хочу спросить тебя, хагрен, — сказала она, набравшись смелости. — Ты знаешь что-нибудь о семье по фамилии Сурана? Когда-то они жили в этом эльфинаже, но я не нашла того дома.
Валендриан некоторое время молчал, разглядывая Стража.
— Лорин, — сказал он задумчиво. — И его родители Варин и Миала.
Нериэль кивнула, с трудом удержав на лице спокойное выражение. Сердце гулко забухало в груди.
— Давно я не слышал этой фамилии, — добавил эльф. Он смотрел на Нериэль, но не в лицо, а на волосы. — Зачем они тебе?
— А это важно? — Нериэль постаралась, чтобы в голосе не было лишних эмоций. Эльф ответил печальной улыбкой и снова принялся размешивать заварку в чайнике.
— Кроме Лорина у Сурана была дочь, которую отдали в Круг магов, — сказал он и взглянул искоса — теперь уже не на волосы, а на одежду, какую носят чародеи. Развернулся к девушке. — Мне жаль, Нерия. Варина и Миалы нет в живых.
Алистер попытался ободряюще сжать локоть подруги. Металл наручей неуместно загрохотал о стол в наступившей тишине. Нериэль стала смотреть на золотисто-темный напиток в кружке.
— Что с ними случилось?
— Варин был неплохим резчиком по дереву. Ты, может, помнишь… Ему стало везти на заказы, и лет пять назад он решил перебраться в портовое предместье, — коротко рассказал Валендриан. — Одной местной банде это не понравилось. Там не любят эльфов. Дом подожгли и разграбили. Варин пытался защищать его…. — Валендриан потянулся к ней и мягко похлопал по плечу. — Мне правда жаль, Страж. Варин и Миала были мне по душе. Я говорил им, что не надо уезжать…
Нериэль подняла голову и посмотрела на него в упор сухими глазами.
— Что с моим братом?
— Вскоре после того прибился к наемникам. В последний раз я видел его год назад.
Повисло молчание. Валендриан в несколько глотков выпил свой чай и убрал пустую кружку.
— Я бы сказал, что эльфинаж — одна большая семья, и ты можешь стать ее частью, — негромко заметил он. — Но не думаю, Страж, что здесь, — хагрен обвел жестом бедную обстановку комнаты, унылые трущобы за окном, — ты найдешь что-то подходящее для себя. Твои родители хотели, а ты в самом деле покинула эльфинаж.
— Да, Валендриан, — согласилась Нериэль после паузы, безразлично глядя в окно. Хижин за окном она сейчас не видела. — Ты прав. Круг дал мне человека вместо отца и человека вместо брата. Меня воспитали с людьми и как людей. И когда я влюбилась — я влюбилась в человека. Во мне мало эльфийского.
Она поднялась с места. Слегка поклонилась, скрестив руки перед грудью.
— Благодарю тебя за чай и разговор. Прости, что отняла столько времени.
Однако Валендриан потянулся за чайником и долил кружку почти до краев.
— Задержись немного, Страж, — попросил он. Дождался, когда эльфийка сядет. — Если твой брат появится в эльфинаже, должен ли я напомнить ему о тебе?
Нериэль покорно отпила из чашки. Чай успел настояться и стал слишком крепким.
— А он тебе по душе?
— Прежде был по душе. Каков он теперь, я не знаю.
Эльфийка склонила голову к плечу и исподтишка взглянула на Алистера. Это начинало напоминать историю с Голданной.
— Скажи, что его сестра Нерия сейчас не в башне и порой будет заглядывать к тебе, — решила она. — Если хочет увидеться, пусть оставит весточку.
— Ты в самом деле будешь заглядывать к нам?
— Дункан так делал, — пожала плечами Нериэль. — Значит, буду и я.
Она привычно проглотила «если все мы будем живы, когда закончится Мор».
— Буду рад видеть тебя, Страж.
Он замолчал, но теперь уже Нериэль не спешила уйти. Отпила еще глоток из чашки.
— Послушай, Валендриан, я не жила в эльфинаже, но читала о традициях городских эльфов. Когда все закончится… Мор, чума и все остальное… Я, наверное, буду много странствовать. Как Дункан. Встречаться с долийцами — тоже. Я могла бы записать те сказания и песни, которыми они согласятся поделиться, и принести их вам. Может быть, это вдохнет новую жизнь в обычаи эльфинажа. Или, по крайней мере, вы сможете разобраться, насколько они нужны.
— Я не уверен, что это поможет, — лицо Валендриана стало печальным и очень усталым. — Но если мы попробуем, вреда не будет, правда?
— Верно, — она улыбнулась, одним глотком допила чай и снова встала с табурета. Алистер последовал ее примеру. Первым пошел к двери, стараясь не громыхать доспехами. Валендриан поднялся проводить гостей.
— Ты много стараешься помочь эльфам для той, в ком нет эльфийского, — негромко заметил он на ходу.
Алистер уже вышел, но Нериэль остановилась, взявшись за ручку двери.
— Если отвернусь от вас, человеком все равно не стану. Так…
Нериэль пожала плечами: слова для этого «так» у нее не было. К ее удивлению, Валендриан улыбнулся.
— Ты знаешь, молодежь вечно спрашивает: «Кто я?» И переживает из-за ответа, — он подошел ближе и осторожно сжал руку Нериэль. — Это в самом деле так важно?
Страж повела плечами.
— Те, кто на меня смотрит, все равно судят по этому, — она отпустила дверь и провела ладонью по заостренному уху, потом подергала пальцами воротник магической робы, — и этому, — она подумала и добавила, склонив голову к плечу: — некоторым было все равно. Но только лучшим на свете.
Валендриан улыбнулся и мягко пожал ее руку, прежде чем отпустить.
— Если тебя это в самом деле волнует, подумай о том, что судят и наоборот.
Повисло молчание. Нериэль недоуменно хмурилась, глядя на эльфа.