— Значит ты, — кивает он на Артема, — идешь в тот кабинет, — показывает пальцем, — и забираешь заявление. Говоришь, что передумал, перепутал, что угодно. Жалоб не имею, заявление забираю. Всё услышал?
— А как же…
— А потом сразу сваливаешь. Телефон не выключаешь. Скажу перевести бабки обратно — переведешь. Всё услышал?
— А я потратил часть, — снова ноет Тема.
— Значит быстро заработаешь, — рычит Игорь, и я от этой картины прыскаю от смеха. Какой-то он ну о-о-о-очень уж жалкий. — Пошел, — подталкивает он его в спину, и только когда Артем наконец-то заходит в кабинет, мы выдыхаем. — Где их, блять, делают таких.
Я впервые слышу, как Игорь матерится. У меня от неожиданности даже приоткрывается рот. Я видела его в разном состоянии, и очень злым в том числе, но еще никогда не слышала я от него мат.
— Прости, — хмурится, поняв, что произошло, — достали просто. Пошли.
Плетусь за ним в конец коридора. Мы проходим в какой-то кабинет, Игорь просит меня постоять у дверей, а потом возвращается за мной и снова куда-то ведет.
Куда-то… Куда-то, это какая-то ужасная клетка с грязными полами, жуткой вонью и пятнами на стенах. Но внутри мой Ярослав! Мой!
Я бегу к этой чертовой решетке, и он подходит с той стороны и мы сразу касаемся пальцами, потому что так сразу становится легче и спокойнее.
— Вы чего тут? — спрашивает Ярослав, перехватывая мои руки и целуя пальцы.
— Сейчас всё разрулим, — говорит ему Игорь, сквозь решетку похлопывая его по плечу, — не волнуйся.
Он уходит, а я понимаю, что если сегодня не выйдет забрать Ярика, я к чертовой матери останусь тут. Хоть в камеру к нему попрошусь, хоть на пол лягу у этой сетки и буду лежать, но точно не уйду, пока его не выпустят.
— Машка, — шепчет Ярослав, протягивая руку и касаясь пальцами моей щеки. — Что происходит вообще?
— Мы приехали с этим идиотом, чтобы он забрал заявление. Он связался с Манукяном, ты представляешь! — рассказываю Ярику шепотом всё, что нам удалось узнать. Показываю на телефоне скрины с переводом денег Артему и включаю кусочек записанного с Кирой голосового.
Не знаю, что сделал Игорь, что нас не трогают, но мы и правда совершенно спокойно находимся рядом с друг другом.
А потом, минут через сорок, к нам входит один из полицейских. Он выглядит ужасно, по лицу видно, что какой-то гавнюк. Он крутит на пальце большую связку ключей и их звон противно разносится по всему помещению.
— Зачастил ты сюда, Ярослав, — говорит он, и подходит вплотную к решетке, касаясь своим плечом моего. Я уже вижу, как у Ярика раздуваются ноздри и совершенно точно сжимаются кулаки. И чешутся. Потому что всё-таки с его агрессией надо будет поработать еще немного. — Не боишься так часто влипать в передряги и оставлять такую девчонку одну?
— Эта девчонка отлично бьет по яйцам, и мне пофиг, в какой форме находится этот человек, — говорю ему со всей своей накопленной злостью и слышу, как Ярик прыскает от смеха. Вот козел! Я тут, вообще-то, защищаю нас, а он надо мной смеется.
— Свободен, — говорит полицейский не очень-то и довольно. — Заявление забрали, состава преступления нет. Проваливайте оба, пока я за угрозы при исполнении обратно не усадил.
— Сам бы девушку, товарищ полицейский, — говорю ему, но Ярик тянет меня за локоть, выводя оттуда в коридор слишком быстро, чтобы я успела услышать ответ.
— Что с тобой? — посмеивается он. — Меня не было всего ничего, а ты стала еще более разговорчивой, чем было, так еще и дерзишь.
— А что мне еще делать? — кричу на него шепотом. — Тебя забрали, я запаниковала. И во мне проснулась какая-то сука!
— Маша! — возмущается он, закрывая мне рот ладонью.
— М-м-м, — мычу, пытаясь хоть что-то сказать, но он не дает. Обнимает меня за шею и не отнимает руку от рта.
— Помолчи, бога ради, пока я не сошел с ума. Тебе надо успокоиться, верни мне мою нежную Машу.
— М-м-м.
— Ага, — хихикает он, целуя меня в макушку, и мы вместе выходим на улицу, дожидаясь Игоря уже там.
Интересно, а что дальше-то будет?..
Глава 27. Ярослав
Я вообще ни черта не понял, кроме того, что этот уродобывший Машки накатал на меня заяву за то, что я дал ему в нос. Неженка, чтоб его. Что за мужики пошли? Ни подраться нормально не могут, ни с девушками общаться. Приехал, лапы распускал, за что логично получил, а потом в полицию пошел разбитым носом хвастаться. Да если мы вот так с пацанами за каждую драку ходили к ментам, уже давно бы все на пожизненном сидели.