Он осторожно развернул Дарью и посмотрел в её глаза. Столько боли, столько грусти и тоски… И ни капли надежды. Ему безумно захотелось её поцеловать и он повинуясь велению сердца, сократил расстояние между их губами.
— Лёш, не надо. — Даша отвернула голову, посмотрев в окно и дав понять: она давно ему не принадлежит. — Между нами ничего нет, и не могло быть, ты же знаешь. Нас бы не поняли, не приняли… К тому же, я люблю другого человека, уже давно.
— Знаю… — печально произнёс Щербатов. — А меня? Меня ты любила?
— Это ты тоже знаешь. Очень. Мне тогда казалось, что я никого больше не смогу любить, только тебя. Глупая была. Совершала дурость одну за другой. Многое бы сейчас я изменила. И не сделала бы а… — тут Суворина запнулась.
Она хотела сказать про аборт, но вспомнила, что Лёша до сих пор ничего не знает.
— Что ты не сделала бы? — насторожился Алексей.
— Много чего. — попыталась уйти от темы Дарья.
— Ты хотела сказать что-то конкретное. — он взял двоюродную племянницу за руку. — Даш, мы навсегда близкие друг другу люди, мы связаны очень крепко, и… Я хочу, чтобы между нами не осталось никаких тайн. Пусть всё будет честно и открыто. Скажи мне, я пойму.
Она замешкалась. С одной стороны, он имел право знать, с другой, девушка зарекалась никогда ему ничего не рассказывать.
Суворина вздохнула и снова посмотрела в окно, отведя глаза от его лица.
— Вскоре после той ночи, я узнала, что беременна, Лёш. — призналась Даша.
— И ты… — Алексей подошёл к ней почти вплотную и снова взял её за плечи, заставив смотреть на себя. — Ты сделала аборт?
— Да. — с горечью в голосе ответила она.
— Даш, Дашка… — мужчина отпустил её плечи, и схватившись за голову, сел на диван. — Зачем?
— Я боялась твоей реакции.
— Какая же ты глупая, девочка… — Щербатову ещё никогда не было так плохо, как сейчас. — Какая реакция? Ну какая? — причитал он.
— Я думала, что раз ты после того как мы переспали, посчитал это ошибкой, то и ребёнок для тебя будет последствием этой ошибки.
Он тоскливо глянул на неё.
— У меня мог бы быть ребёнок… И любимая женщина. Я идиот.
— Лёш, нет. Всё было правильно. В этом мире, мы не смогли бы быть вместе. И ты меня не любил тогда. Так что… Ты не идиот. Ты всё сказал верно в то утро.
— Даш, правильным было бы не зарываться в песок, как страус, и не трусить… А я слушал всех: общественное мнение, учёных, друзей… Всех, кроме себя самого. Если бы я тебя не любил, я бы не стал с тобой спать. Держал себя в руках, как мог, но когда ты сказала, что уезжаешь… Не выдержал. Я рвался душой, но каждый раз до этого запрещал себе что либо. А утром просто испугался.
Он снова взялся за голову руками и так и сидел.
— Лёш… — Дарья села рядом. — У нас бы не получилось, даже если бы мы никого не послушали. А так… Я стала другой, взрослой. И благодаря тебе, я встретила свою судьбу. Человека, который меня любит и которого люблю я. По-настоящему. Ты тоже встретишь свою женщину.
— Кто я для тебя? — внезапно спросил мужчина.
— Знаешь, всё время от моего замужества до гибели сына и развода с Володей, ты был тенью из моего прошлого. — повторила она слова мужа.
— А потом?
— А потом, я поняла, что ты очень дорогой и родной мне человек. И таким останешься навсегда. Я благодарна Богу, что ты есть. Давай забудем всё, что было. Важно ведь не это, а то что будет. И то, что останется после нас. Мы просто будем близкими людьми, которые всегда могут расчитывать на поддержку и помощь друг друга.
— Я люблю тебя, Дашка.
Суворина с благодарностью посмотрела в глаза Алексея и знала, что эти слова были просто словами друга, родного и близкого, не более того.
— А я тебя. Спасибо. — и она обняла Щербатова.
*
Татьяна с успехом закончила своё выступление на всероссийской медицинской конференции проходившей в Хабаровске и заняла место в зале рядом с коллегами, как вдруг её телефон ожил от уведомления.
«Новое письмо» — гласила надпись в строке состояния и, девушка, стараясь никому не мешать и не привлекать к себе излишнего внимания, открыла почту.
«Хотите знать, чем занимается Ваш муж, пока Вы не рядом? Полюбуйтесь» — следовал краткий текст, а потом Горина открыла файлы, прикреплённые к посланию. На них Станислав был запечатлён стоящим около своего офиса, мило беседующим с какой-то барышней, затем, на последующих фото он убирал ей прядь волос с лица, нежным движением руки, а потом ещё несколько снимков, где они уже под руку гуляют в сквере около его офиса.
Таня озадаченно смотрела на фотографии, пытаясь сообразить, как к этому отнестись. С одной стороны, как такового факта измены не было, с другой — где-то в глубине души, она, как любая девушка, почувствовала укол ревности. И даже не один.
Первым из порывов было немедленно позвонить Стасу и всё выяснить, но Горина решила, что это более, чем недальновидно. Что может она достоверно выяснить находясь в Хабаровске? Верно. Ничего. А значит, надо было подумать над дальнейшими действиями по возвращении в Петербург.
Северная столицу встретила девушку привычным дождём. Летним, питерским дождём. На удивление, среди множества народа в Пулково, Татьяна не увидела мужа.
Однако, когда она уже собиралась ловить такси, перед ней затормозил Мерседес и их водитель Мирон, вышел навстречу.
— Простите, Татьяна Андреевна! Опоздал! — беспомощно развёл руками парень. — Пробка на Лиговском просто ужасная!
— Здравствуйте, Мирон! — улыбнулась Горина. — Ничего страшного. А я, признаться, думала, что Станислав Викторович меня встретит…
— У него совещание внеплановое. Он очень расстроился, но попросил меня.
И, водитель, открыв дверь, помог Тане сесть, а затем уложил в багажник чемодан.
На заднем сидении лежал большой букет, любимых девушкой пионов с запиской: «Любимая, прости, что не смог встретить. Работа не отпустила. Постараюсь вырваться пораньше».
Татьяна зарылась носом в букет, вдохнула аромат цветов и, хотела было улыбнуться, но тут же вспомнила о странном письме, которое не так давно пришло на почту.
«Совещание… Встретить не смог… Интересно…» — начали закрадываться в голову подозрения. В эту же минуту, Гориной, почему-то сразу же вспомнился Роман и тот самый день, когда она застала его с Мариной.
Тогда казалось, что мир рухнул. А что сейчас? Если Стас тоже ей изменяет? Что она чувствует сейчас?
Девушка прислушалась к себе. Было слегка обидно, где-то внутри совсем немного о себе дала знать ревность, — но не более того.
«Может оттого, что сам факт измены не доказан? Да и я доверяю Стасу… Знаю, что он не способен на предательство. Или я настолько сильно закостенела, что уже вообще ничего не чувствую и никогда не буду?» — роились в голове мысли.
По итогу, Таня решила не делать поспешных выводов и выждать время.
*
Даша сидела в офисе, перебирая документы по очередному объекту. На одной из смет её взгляд зацепился надолго. Она смотрела на документ, потом что-то пыталась вспомнить, потом снова смотрела на цифры и названия оборудования…
— Алесса, — Суворина поспешно покидала кабинет. — мне нужно ненадолго отъехать по одному делу. — Перенесите совещание на час.
— Хорошо. — пролепетала секретарша, не понимая, что вдруг произошло с её всегда спокойной начальницей.
Дарья помчалась на объект в Риме, который курировал лично Леонид. Увидев всё, что ей необходимо увидеть, для полноты картины, девушка решила съездить ещё и в Римини, где строился отель. Предупредив секретаря, что её не будет в офисе и перенеся все дела на другой день, Даша села на поезд и помчалась в городок у моря.
Уже днём следующего дня, она вновь оказалась в Риме, в офисе компании.
— Алесса, вызови ко мне Дрёмова, пожалуйста. — через селектор попросила девушка.
— Дарья Юрьевна, чего так официально? — входя в её кабинет уже через 7 минут, игривым тоном поинтересовался Леонид.
— Дверь закрой. — холодно отозвалась она.
— Ты меня интригуешь прям!