— Какое ЧП? — поинтересовался Леонид, заискивающим голосом.
— Главбух убит, представляете себе такое? Его выдернули прямо с нашей встречи из-за такого происшествия.
— Ничего себе… Бывает же. — протянул в ответ заместитель Владимира и на его лице, на мгновение, появилась победная улыбка.
*
Тем же вечером Дрёмов встретился в парке с Кристиной Любимовой.
— Что вы хотели? — холодно поинтересовалась девушка, присев на лавочку, где её ожидал заместитель бывшего шефа.
— Предложить вам работу. — спокойно отозвался Леонид.
— Вернуться в компанию Суворина?
— Нет, зачем. Вы же обижены на Владимира Александровича за то, что он так некрасиво обошёлся с вами… Переспал, бросил, выгнал…
— Откуда вы… — Любимова была удивлена.
— Я всё знаю. — насмешливо прервал её мужчина. — Можно ведь отомстить такому мужчине, правда?
— Как?
— Для начала, устроиться главным бухгалтером в компанию «Sigma Group», которая теперь начинает сотрудничество с «Alfой».
— Там есть свой главбух. — скептически ответила Кристина.
— Уже нет. — ответил Дрёмов. — Главбуха нет, а план у меня есть. Так вы согласны?
Девушка с минуту помолчала, колеблясь и слегка испуганно глядя в глаза заместителя Суворина, а потом ответила твёрдым голосом:
— Да.
*
Прошло две недели.
Таня всё так же приводила Мишу на встречи с Романом. Станислав не появлялся вовсе, при этом и не подавал на развод.
Девушка много думала об их отношениях, анализировала, пыталась найти ответы на вопросы и занималась самокопанием. Ответов не находилось, мысли роились в голове как пчёлы.
В тот день, они очередной раз погуляли по городу с Лаврентьевым и он проводил Горину с сыном, отвезя их домой.
— Ну, спасибо за прогулку. До следующей встречи. — произнесла девушка и начала уходить.
— Тань, — мужчина задержал её, взяв за руку. — подожди. Я правильно понял, что вы со Стасом расстались?
— Тебе какая разница?
— Большая. Тань, — он потянул её за руку на себя и расстояние между ними стремительно сократилось. — я же вижу, что тебя ко мне тянет. С ним ты не была счастлива ни секунды. А я о тебе никогда не забывал. — и Роман резко поцеловал девушку.
— С ума сошёл? — она тут же его оттолкнула. — Предал меня, а теперь, спустя 3 года, решил, что я разомлею от твоих хамских поцелуев? Уймись, Лаврентьев! — и Горина гордо ушла, хлопнув дверью дома.
Вечером, когда она уже уложила Мишу спать, в прихожей раздался звонок.
— Кого там ещё принесло… — Таня запахнула халат и пошла открывать.
На пороге стоял Лаврентьев.
— Зачем ты здесь? — устало отозвалась хозяйка дома, оперевшись о дверной косяк.
У мужчины в руках был большой букет роз.
— Я здесь, чтобы сказать тебе, что я тебя люблю! Несмотря ни на что! Вот!
Он сунул ей в руки цветы. Татьяна была слегка удивлена.
— Я буду бороться за тебя, чего бы мне это не стоило! Так и знай! Ты — моя! — продолжил Роман, затем снова неожиданно поцеловал её, ошеломлённую в край и ушёл.
Глава 26 "У памяти моей твоя печаль"
Прошло две недели.
Владимир был погружён в работу и заботы о сотрудничестве с «Sigma Group», которое началось весьма активно, к тому же, это позволяло ему как бы невзначай интересоваться у Туманова тем, как дела у Даши.
После той самой встречи в солнечной Италии, Суворин почувствовал, будто снова «заболел» ею, хотя умом понимал, что и не выздоравливал. Однако, теперь, он снова и снова смотрел их совместные фото и видео, которые не позволял себе открывать три года после развода, бесконечно вспоминал их разговоры, счастливые моменты… Иной раз, мужчина задавал себе вопрос: «Может я мазохист?», но упорно продолжал погружаться в прошлое, тонуть в нём.
Татьяна не могла дозвониться Стасу, желая, всё-таки, поговорить более предметно и прояснить вопрос с разводом. Однако, девушка понимала, что её желание вызвано отнюдь не тем, что хотелось внести ясность. Она вдруг осознала, что просто хочет увидеть мужа, поговорить с ним. Ей не хватало Горина, ставшего за эти годы родным человеком и без него жизнь стала какой-то странно пустой, будто на сквозняке.
Лаврентьев всё так же пытался чего-то добиваться, разговаривать с ней, напоминать о том, как хорошо им было вдвоём. И вроде бы Татьяна воспринимала его слова, вроде бы и вспоминала о своём иступлённом стремлении построить счастье только с ним, с Романом, но отчего-то дистанцию между ними не хотела сокращать. Хотя, безусловно, понимание того, что у ребёнка должен быть отец, а у мальчика, так тем более, в какие-то моменты толкало её на проявление большей мягкости и взаимности относительно Лаврентьева, неустанно осыпающего её цветами, а Мишутку подарками. Но сердце, странное, глупое сердце, больше не билось в таком сумасшедшем ритме при встрече с мужчиной из прошлого.
Однажды, когда Таня была в клинике, как всегда занимаясь делами и неустанно контролируя качество лечения пациентов, к ней в кабинет забежала испуганная секретарь.
— Татьяна Андреевна… — девушка была бледна, как полотно.
— Олеся? — Горина строго-вопросительно взглянула на неё, ожидая объяснений.
— Там… Станислав Викторович… — запинаясь, сбивчиво попыталась объяснить секретарь.
— Стас? Где? Что с ним? — тут же переполошилась Татьяна.
Девушка всё ещё не могла связать и двух слов и просто махала руками.
Таня вздохнула и помчалась в коридор, не зная, чего ждать и что она увидит там.
Медсёстры тут же потянули её в палату, вбежав куда, Горина увидела мужа, который лежал мертвенно-бледный на кровати.
— Стас! Что случилось? — девушка перепуганно взглянула на него своими синими глазами, а у Станислава при этом взгляде всё внутри перевернулось.
— Тань, всё нормально. Проходил мимо твоей клиники, так получилось, — встреча неподалёку была, стало нехорошо, потерял сознание. Теперь всё в порядке, а твои тут переполох навели, носятся со мной, как с писанной торбой!
— Правильно навели! Надо же разобраться, почему ты сознание потерял! У тебя раньше такого не было! — забеспокоилась Таня. — И вообще… — в этот момент, она замолчала, потому что увидела, что у мужчины пошла носом кровь.
Он тоже ощутил это и поднёс руку, пытаясь остановить поток.
— Сейчас, скунду… — теперь бледной была Татьяна. Она не на шутку перепугалась таким состоянием супруга.
Выбежав в коридор, девушка быстро окликнула медсестёр, но пока те копались, схватила инструменты и помчалась обратно.
Затем она сделала все необходимые манипуляции, чтобы остановить кровь.
— Стас, мне не нравится это всё. — серьёзно произнесла Горина, присев рядом со Стасом.
— Тань, угомонись. Давление даёт о себе знать. Я же не мальчик уже. Сейчас ещё в атмосфере там какие-то качели… Нормально всё.
Она заметила, что ему необходимо выбросить использованную салфетку и подала лоток, в котором лежали использованные инструменты. Мужчина протянул салфетку, но Таня увидела, что кладёт он её мимо, однако очень уверенно. Салфетка упала на пол.
Татьяне с каждой минутой становилось всё более и более не по себе.
— Значит так, Горин, пока ты не пройдёшь полное обследование, я тебя никуда не отпущу. Можешь забыть о своих делах. — твёрдым, не терпящим возражений голосом, произнесла она и собиралась уйти, как вдруг, он взял её за руку, удерживая.
— Не надо, Тань. Я и без обследования всё знаю. У меня рак. — тоскливо и сдавленно признался Горин. — Рак мозга.
— Что? — внезапно пересохшими губами прошептала Таня.
— Так что не надо никаких обследований.
— Обмороки, кровотечение, раскоординация движений… — как в бреду перечисляла признаки она. — Когда ты узнал?
— Неделю назад. В офисе стало плохо, сердобольные сотрудники вызвали скорую, там врачи настырные… Настояли на обследовании. Пришлось послушаться. Лучше бы не делал этого. По-моему, жить и не знать, что скоро пора уходить, проще, чем наоборот.