Живу, как сыч, один.
Меня оставили друзья,
Жена и даже сын.
Но я без них не пропаду.
Заставлю, без сомнения,
Быть у меня на поводу
Общественное мнение.
Заставлю всех поверить мне,
Что я непогрешим.
И лишь тогда не соглашусь
Я с мнением моим.
Бобер и Ласка
Бобер с бобрихою своей
Живут по басне Михалкова -
Она ему растит детей,
А он, не зная светлых дней,
Копает новую квартиру.
Длинней и шире, чем была,
Чтобы жена вздремнуть могла
В любое время дня и ночи -
Она давно лишь это хочет.
Забыть и мужа, и детей,
Поспать хотя бы пару дней.
Заботы их одолевают,
Давно они покой не знают.
Не сбылись прежние мечты,
Он не приносит ей цветы.
Она его не приласкает.
Не приголубит, не узнает,
Как у него идут дела ...
А ведь давно пора была,
Когда они любовь большую
Несли друг другу через мрак.
Теперь не то. Случилось так,
Что за заботами мирскими,
Борясь за хлеб насущный свой,
Растя детей, себя забыли,
И больше нет любви большой.
У них теперь вошло в привычку
Любить, как любят есть паштет.
Все чинно, мирно, споров нет.
Все есть: и деньги и заботы,
Квартира, ванна, телефон,
Приемник, газ и патефон.
Чего-то все же не хватает...
Ах, да! Сервант совсем уж плох.
Он, будто старый дуб, засох.
Так и живут, страстей не зная,
Неся покорно груз забот,
Пока к ним случай не придет,
И не откроет им, играя, секрет,
Как жить, чтоб страсть кругом кипела,
Но без трагедий, слез и бед.
Чтоб жизнь какой-то смысл имела,
Чтоб не жалеть ушедших лет.
Однажды, наш Бобер усталый
Сидел на берегу в тени,
Бездумно глядя пред собою.
Вдруг видит - тропкою лесною
Красавица к воде идет,
Своих детей с собой ведет.
Они резвятся и играют,
Кричат, друг друга в бок толкают.
Она ж идет, спокойна и строга.
Пришла к ручью и села утомленно.
Ручей струился монотонно,
И, посидев минуток пять,
Она успела задремать.
Бобер был поражен, убит.
Пусть, ничего не зная, спит -
Решил он. Я же полюбуюсь:
Какая прелесть, чудо, клад,
Какая шея, шерсть, наряд.
Какая грация, черты ее лица
Достойны кисти Тициана.
Она прекрасна и мила,
В ней не найдешь изъяна.
Какая дивная окраска.
Глаз невозможно оторвать.
Не женщина, а просто сказка ...
Бобер вдруг понял - это Ласка.
О ней давно Бобер мечтал.
И вот, счастливый час настал.
Бобер взволнован не на шутку.
Решил он улучить минутку.
К ней незаметно подойти,
Беседу тонко повести.
О том, о сем, о лунном свете.
О том, что на любой планете
Она царицей может быть,
А он готов ей век служить.
Внимала Ласка речи эти,
Забыв, что у нее есть дети,
Что муж ревнив, и что она
Давно другому отдана.
В своих мечтах она давно
Такую встречу ожидала.
И вот свершилось, есть лишь но -
Ей как-то боязно вдруг стало,
Ласкать его она готова.
Любовь свою отдаст сполна.
Но ведь она жена другого,
Как дальше будет жить она.
В семье у них раздоров нет.
Муж семьянин большой, не пьет.
Детишек и жену не бьет,
Своим он делом увлечен,
Работает сверх нормы он.
И у нее забот хватает:
Детей растит, белье стирает.
Сварить обед она должна,
Быть со свекрухою нежна.
Убрать в квартире, пол помыть,
И постараться не забыть
Поесть в свободную минуту.
Ведь скоро муж придет домой
Усталый, нервный, грязный, злой.
Детишек уложила спать.
Муж сел газету почитать.
Она готовится опять
Назавтра снова все начать
Сначала. Полночь уж пробила,
Она постели расстелила ...
Помучившись минуток пять,
Чтоб как то брак свой оправдать,
Они уснули ... Вот идиллия,
Вот современная фамилия.
Без чувств, страстей и наслажденья,
Без божества и вдохновенья.
Жизнь однобока и скучна,
Уныло тянется она.
Как дальше быть им, как ответить
Любовью страстной на любовь.
Их может кто-нибудь заметить -
Напрасно будет литься кровь.
Как быть, чтоб сохранить семью,
И чувств восполнить недостаток.
Как дальше быть, чтоб жизнь текла,
Без драм, трагедий и заплаток.
Какое принято решенье - мы не узнаем никогда.
Лишь знаем, что она с волненьем