Слоан вскинул темную бровь. Ту, которая была разбита.
– Так да или нет?
– Да, – задыхаясь, сказала она, не давая себе времени подумать. Она бросилась к нему на шею, крепко обхватила руками: – Да, да, да!
Тяжесть скатилась с души Слоана. Он рывком привлек Шелли к себе.
– На этот раз, – поклялся он ей на ухо, – нас ничто не остановит. Я хочу, чтобы мы поженились как можно скорее. И если только ты не жаждешь устроить большую свадьбу, с трубами и толпами, я бы полетел завтра же в Рино и заключил наш брак там.
Шелли напряглась. Он говорил абсолютно серьезно. Она заколебалась, сомнения раздирали ее. Они любили друг друга. Семнадцать лет они ждали этого момента. Она не очень хотела пышной свадьбы… Рино ее вполне бы устроило… Но не завтра… У нее еще остались вопросы насчет прошлого. Как сможет она выйти за него замуж, если столько лет считала его лжецом и обманщиком? А без доверия какой же получится у них брак? Да, она любит его! Но как долго протянет их любовь, если в душе у нее останутся подозрения?
Она тяжело вздохнула, и радостное возбуждение, бурлившее в ней, поутихло. Она заколебалась, размышляя о том, может ли позволить чувствам затмить разум. Сейчас сердце требовало согласиться со Слоаном, и ей было совершенно ясно, что она его любит. И никогда не переставала любить. Она хотела выйти за него замуж. Судьба предоставила им обоим второй шанс, и она не станет из трусости от него отказываться. Ей нужно найти какой-то способ покончить с прошлым. Больше всего на свете ей хотелось стать его женой… она будет обеими руками держаться за их второй шанс… руками и зубами вцепится в него. Но завтра – это чересчур быстро для заключения брака.
– Я выйду за тебя, – медленно проговорила она. – И я не хочу пышной свадьбы. Рино меня устраивает. – Она встретилась с ним взглядом. – Но не можем ли мы подождать пару недель? Пожалуйста.
Слоан сжал губы.
– Две недели ничего в моих чувствах не изменят.
– И в моих тоже, – несколько раздраженно откликнулась она. – Просто именно сейчас у меня очень много забот. – Она провела рукой по спутанным волосам. – Роман только что приехал, нужно закончить введение в права на ранчо, продолжить операции со скотом… Может быть, тебе это не кажется существенным, но для меня они очень важны… Кроме того, я хотела бы перед таким серьезным шагом привести себя и свои дела в порядок. – На кончике языка у нее вертелось еще выяснение родства Джоша с Ником, но она не знала, как завести разговор об этом, кроме как выпалить, что такая проблема есть. Шелли закусила губу. Но коль скоро они собираются пожениться, он должен об этом знать. Просто ей нужно придумать, как подипломатичнее ввести его в курс дела. – В общем, моя жизнь сейчас очень сложна, – мягко проговорила она. – Я прошу у тебя всего две недели. А потом, – она улыбнулась, – я вся твоя.
Слоан прорычал что-то невнятное и схватил ее в объятия.
– Ты и так уже моя. Не забывай это. – Он резко прижался губами к ее губам, излив в крепком поцелуе всю свою любовь и страсть.
Когда он несколько минут спустя оторвался от ее рта, Шелли почувствовала, что ноги ее не держат.
– Ох!.. – выдохнула она. – Если будешь всякий раз целовать меня так, у меня ни одной мысли в голове не останется.
– И отлично, – удовлетворенно отозвался он и погладил ее по щеке. – Вот только одно… – И когда она подняла на него глаза, нерешительно улыбнулся. – Ты не сказала, что любишь меня… Ты любишь?
У него было такое робкое, уязвимое выражение лица, что Шелли почувствовала, как тает от нежности. Любовь переполняла ее сердце, она едва могла дышать. Нежно поцеловав его, она промолвила:
– Я люблю тебя. Все эти годы любила. И всегда буду любить.
Он поцеловал ее снова, и яростная радость его сердца вылилась в этом поцелуе. Вздохнув, Слоан сказал:
– Или мы тотчас остановимся, или, боюсь, снова окажемся на траве.
Шелли рассмеялась.
– Я не против этой идеи, но мне хочется в следующий раз заниматься любовью в постели.
– Ну, это-то очень легко устроить… Если память мне не изменяет, у тебя наверху вполне подходящая постель… и у меня дома тоже неплохая. Так какую предпочтем?
Шелли неохотно покачала головой:
– Нет. Не сегодня. – И робко заметила: – Я знаю, это глупо, но не хочу проводить с тобой ночь, пока мы не поженимся.
Слоан пришел в ужас.
– Ты хочешь сказать, что мне придется не заниматься с тобой любовью две недели?
– Нет, – засмеялась Шелли, – я просто не хочу до этого спать с тобой.
– Лапушка, когда мы окажемся с тобой в постели, ни о каком сне и речи не будет. Поверь мне.
Машину Слоан оставил перед домом, так что они рука об руку прошли через темный молчащий двор. Расставаться было трудно, они не дошли до машины, а какое-то время посидели на качелях, целуясь, лаская друг друга и бормоча глупые нежные слова. Они сидели обнявшись. Голова Шелли лежала на плече Слоана.
– Я как-то раньше не задумывался, но есть целый ряд вещей, о которых нужно будет позаботиться, когда мы поженимся, – рассеянно сказал Слоан. Он кивнул в сторону дома. – Например, насчет этого дома. Что ты с ним сделаешь?
– Тебе ведь не захочется здесь жить? – Она уже знала ответ.
– В доме Джоша? Не думаю. – Он криво усмехнулся. – Некоторые вещи изменить трудно, и мое отношение к твоему брату из их числа. – И когда Шелли готова была запротестовать, он поднял руки и сказал: – Ладно, ладно. Он твой брат, и ты его любила… из-за этого – и только из-за этого – я постараюсь говорить о нем вежливо… но не проси меня жить в его доме. Не здесь. Хорошо? Нам не обязательно устраиваться и у меня. Мы могли бы найти место, которое нравится нам обоим, и построить дом, подходящий и тебе, и мне.
Прошлое, подумала Шелли, наверное, всегда будет возникать между ними, но их любовь достаточно сильна, чтобы одолеть его горечь.
Ее пальцы сжались в его ладони.
– Ты любишь меня? – тихо спросила она.
– Больше всего на свете, – хрипловатым голосом ответил он, целуя сжатые пальчики. – Никогда в этом не сомневайся. Я тебя очень люблю. – Тут его осенило, и он искоса взглянул на нее. – А теперь настал момент, когда ты попросишь меня доказать это, согласившись жить в доме Джоша?
– И ты бы пошел на это?
– Если бы это был единственный способ стать твоим мужем, да, черт возьми. – Он ухмыльнулся. – Но говорю тебе честно, что уже через несколько месяцев я, вероятно, отыскал бы способ сжечь эту чертову берлогу.
– Чтобы спасти тебя от превращения в поджигателя, я не буду настаивать, чтобы мы жили здесь, – засмеялась Шел-ли. – Думаю, мы можем начать с того, что поживем в твоем доме и посмотрим, что из этого получится.
– Отличная мысль. А ты тем временем подумаешь, что делать с домом Джоша. – Он помедлил в нерешительности. – Шелли, я знаю, что это твоя собственность, и не хочу, чтобы ты считала, будто я желаю, чтобы ты ее продала или что-либо подобное, но нам нужно будет прийти к какому-то соглашению… как-то устроить… хотя во что это выльется, я не представляю. У нас у обоих большие владения, но я не вижу возможности их слияния. – Он скривил губы. – У моего отца случился бы сердечный приступ при одной мысли об объединении земель Грейнджеров и Боллинджеров. – И, помрачнев, добавил: – Ему и так будет трудно принять тебя в качестве моей жены. Мы с тобой разрешили наши проблемы, но не представляю, как отнесется моя семья к нашей свадьбе.
Шелли напряглась.
– Что ж, если это для тебя проблема, можешь просто не жениться на мне!
– Никогда в жизни, – покачал головой Слоан. – Мы женимся, и никто этому не помешает. Отныне вражда Грейнджеров с Боллинджерами не наша проблема. – Он притянул ее, чуть сопротивляющуюся, в свои объятия и поцеловал, пробормотав: – Неужели ты могла подумать, что я позволю кому бы то ни было встать между нами? – И когда она промолчала, слегка встряхнул ее. – Шелли, я люблю тебя. И если из-за этой любви мне придется послать к черту все мое семейство, я сделаю это. Для меня важна ты, а не древняя вражда, зародившаяся задолго до моего рождения. Поняла?
Она сжалилась и со смешком заметила:
– Этот щекотливый вопрос будет время от времени возникать между нами. Не так ли?