Она поднялась и отряхнулась, прилив адреналина заставил ее подумать, что удалось избежать каких-либо серьезных травм. Но когда она попыталась пойти к берегу реки и вымыться, боль пронзила ступню, отдавая в голень. Девушка сразу же поняла, что с ее лодыжкой могут быть проблемы. Кость не сломана, и через несколько дней с ней, вероятно, все будет в порядке, но от того места около реки, где она подвернула ногу, и до отеля, где примерно через час ей нужно было забрать детей, ее отделяло пять километров. Если никто не поможет ей добраться, произойдет то, что с ней никогда в жизни не случалось – она опоздает. Ей необходимо предупредить Маркуса. Или Серену. Хоть кого-нибудь.
Райан снова достала свой телефон, и когда он не включился – очевидно, он пострадал вместе с ее лодыжкой – она впервые почувствовала настоящий страх. Не за ее физическое состояние, а за ее работу. Экран телефона не треснул, и не было никаких явных повреждений, но независимо от того, как долго она нажимала кнопку питания, или, как усердно она молилась, чтобы этот чертов кусок дерьма чудесным образом включился, этого не произошло. Она очень, очень сильно опаздывала. Так сильно, что могла оказаться безработной прежде, чем получила бы возможность принять душ.
***
Маркус встал в шесть сорок пять, несмотря на это, он не был таким бодрым и жизнерадостным, как ему хотелось бы. По каким-то причинам Райан не появилась в семь, как они договаривались – она, наверное, проспала, что было хорошо, так как достаточно скоро это будет компенсировано работой на износ – но это не должно ему мешать. Он поднял детей и приготовил завтрак так быстро, как будто устанавливал абсолютный рекорд. Впрочем, это было необходимо. Начиная с девяти и на протяжении всего дня у него намечались один за другим интервью в джанкет-стиле25. Эта пара часов, что он провел с Шарлоттой и Майлзом, могла оказаться единственным драгоценным временем, которое было у них до обеда, так что ему пришлось извлечь из этого максимум.
Он и дети веселились, валяли дурака за столом, хотя Маркус, наверное, не должен был позволять Майлзу наложить себе целую кучу бекона. Ему так нравилось, когда дети, как сейчас, были с ним, и он мог бы развлекать их часами. Возможно, он предоставил бы Райан свободное время по утрам несколько раз в неделю, и это стало бы новым распорядком. Тем не менее, он все еще до конца не проснулся, и ему потребовалась пара чашек крепкого кофе, чтобы остаться в строю.
До того, как ему исполнилось тридцать лет, Маркус вполне мог обходиться без полноценного ночного сна. На самом деле, он часто предпочитал легкое возбуждение и необыкновенные всплески энергии, которые появлялись у него, когда он не отдыхал, как следует стабильному чувству комфорта, что он испытывал, когда получал целых восемь часов сна. Но сейчас он действительно хотел измениться. И не желал идти на компромисс в вопросах, касающихся времени, которое он проводил с детьми.
— Папа, а где Райан? — спросила Шарлотта.
— Не знаю, — ответил Маркус. — В чем дело? Ты соскучилась по ней?
— Да, немного, — улыбнулась Шарлотта, в то время как Майлз стыдливо отвел глаза. Маркус знал, что им обоим она нравилась больше, чем любая другая няня, что была у них раньше.
— Может, это ты скучаешь по ней, папа, — сказал Майлз.
— Не говори с набитым ртом, сын, — это было единственной его реакцией. Майлз все принял за чистую монету, мило прикрывая рот, пока не прожевал до конца.
Маркус должен быть более осторожным – он не мог позволить детям увидеть свою влюбленность или что бы там он ни чувствовал. И еще был тот факт, который нельзя отрицать: он хотел, чтобы няня была здесь с ними. Разве с ней не было бы веселее? Он представил себе, как бы они все смеялись над привычками в питании Майлза и над снисходительностью Маркуса. Он отказался от последней идеи предоставить Райан свободное утро. Вместо этого, он поклялся, что постарается каждую ночь ложиться в постель не позднее одиннадцати, чтобы все четверо смогли бы наслаждаться утром.
Мысленно он признался себе: «Я скучаю по ней». Может ли это быть правдой? Он только недавно познакомился с Райан. Мог ли он скучать по ней после такого короткого времени, когда ее не было на расстоянии вытянутой руки всего лишь несколько минут?