— Да, но там может оказаться немного грязи. Я просто говорю о соринке или о двух.
— Грязь-невидимка, наверное.
Маркус улыбнулся. Он не предполагал, что Райан может еще и пошутить.
— Ну, у нас, у медиков, эта невидимая грязь называется «бактериями», и это на самом деле довольно мощная штука.
— Очень смешно, — сказала Райан. — Что ты имеешь в виду, «у нас, у медиков»?
Маркус не стал сразу отвечать. Он тщательно вытер ее ногу, потом начал на нее дуть.
— Эй, остановись, — вскрикнула Райан. — Щекотно.
Довольно скоро он перестал ее щекотать. Он снова занялся процедурами, вытащил из набора медицинские ножницы и специальный мягкий бинт. Затем приложил бинт к ее лодыжке, ловко перевязал и очень профессионально закрепил его.
— Серьезно, где ты научился этому? — спросила она.
— На работе, — он испустил нарочито показной вздох. — Прежде чем я стал известной рок-звездой…
— Ты знаменит? Не знала этого. Я подумала, что тебе просто нравится путешествовать в автобусе и спать в гостиницах.
Маркус хмыкнул.
— Прежде чем я стал проводить каждую ночь просто ради удовольствия в другом отеле, я был фельдшером.
— Кем?
— Там я и встретился со Смитти. Мы вместе ездили на скорой.
— Я могу представить вас, парни, в скорой на носилках после каких-нибудь ночных проделок, — удивилась Райан. — Но в качестве медиков? В скорой? Еще и оказывали помощь людям? Не может быть.
— Может. К тому же это был отличный год. Смитти и я написали все песни из первого альбома, когда разъезжали на этой чертовой скорой помощи.
— Смитти, по-моему, отличный парень. Он так хорошо ладит с детьми.
— Точно. Мне он тоже помогает, спускает с небес на землю. Даже если бы в результате несчастного случая он потерял обе руки, я бы все-равно взял с собой его в тур.
— Он может играть на гитаре ногами.
Маркус рассмеялся над шуткой, и Райан засмеялась вместе с ним, он воспользовался этим отвлекающим фактором, чтобы взять другую ее ногу, снять кроссовок и носок, и начать нежно ее массировать.
— Что ты делаешь? — спросила Райан.
— Тебе нелегко пришлось, у тебя травма, и я помогаю тебе немного снять стресс.
Он посмотрел прямо на нее впервые за весь день, просто чтобы понять, почувствует ли он, глядя ей в глаза, то же сильное нервное возбуждение. Определенно, да. Это превращается для него в наркотик.
— Когда ты спокоен и расслаблен, то все действительно заживает быстрее. Это научно доказано.
— Правда?
— Как я уже сказал, я опытный медик.
Райан ничего не ответила на это. Она, казалось, уступила Маркусу, закрыв глаза и позволяя ему ласкать свод ее стопы. Она глубоко вздохнула, и ему показалось, что он услышал легкий стон, сорвавшийся с ее губ.
— Хорошая работа, — вздохнула Райан. — И выгода феноменальная.
При этом они оба рассмеялись, на этот раз настоящим, безудержным смехом. Он давно не получал такого удовольствия рядом с женщиной.
Маркус ничего не смог с собой поделать. Он отпустил ее ногу. Медленно, глядя ей в глаза, он взял ее за талию и привлек к себе, пока она не оказалась на краю кровати.
— Эй, — прошептала Райан. — Что ты делаешь?
Но она не протестовала и не отталкивала его – она, казалось, хотела его так же сильно, как и он хотел ее. Он наклонился к ней так близко, что ее волосы щекотали его щеку. И почти почувствовал ее губы.
Но вдруг Райан отшатнулась, глядя мимо Маркуса в сторону детской спальни.
Маркус услышал шаги позади него.
— Папа! — Майлз бросился к нему, практически атаковав его. Быстро, и, как он надеялся, незаметно Маркус отошел от Райан. Майлз, сияющий и наполненный энергией, казалось, ни о чем не догадался.
— Осторожнее, приятель, — сказал Маркус. — Следующие несколько дней мы должны поберечь Райан. Пока ее нога не заживет.
— Извини, — немного застенчиво произнес Майлз.
Вошла Шарлотта – слава Богу, она отстала от брата – и внимательно осмотрела лодыжку Райан.
— Прекрасная работа, папочка.
Маркус попытался найти в лице дочери малейшие следы того, что она все поняла, но ничего не обнаружил. Все-таки он должен быть более осторожным. Его влечение к Райан может поставить крест на усилиях убедить суд вынести решение в его пользу.
Райан поднялась и попробовала встать на больную ногу. Перевязано было достаточно туго. И она проделала большую работу, чтобы со всем этим справиться. Если бы он сам этого не видел, то никогда бы не поверил.
— Все хорошо, — сказала она. — Спасибо, Маркус.
Момент между ними был упущен. Не будет больше ни стонов, слетающих с губ Райан, ни этих почти-поцелуев между ними. Девушка, стоящая перед ним, снова была няней его детей, профессионалом во всех отношениях.