Она уступила, и Маркус опустился рядом с ней на колени, нежно поглаживая рукой ее живот.
— Она сегодня опять бушует?
— Да, — подтвердила Райан. — Упорная.
Роды были так близко – всего каких-то пять недель, и тогда Маркус с Райан по-настоящему встретятся со своей дочкой. Райан была так взволнована, что большую часть времени не знала, что с собой делать.
Теперь она была АБД, «все, кроме диссертации»65, поэтому она вернулась в Монтану в сентябре сразу по окончании последнего занятия ее программы обучения в аспирантуре. Это были сложные три года, когда она жаждала проводить с Маркусом каждую секунду, не желая ничего больше, чем быть с детьми и с ним, в то время как ей приходилось сталкиваться с изнурительным графиком обучения и делать наброски тезисов к ее дипломной работе. Теперь ей осталось лишь написать эту чертову работу. И конечно, привести в мир их дочь.
Она прошептала на ухо мужу:
— Иногда я не могу поверить, что все это происходит со мной, а ты?
Он поцеловал ее.
— Ущипни меня, — попросил он. И она сделала это, скрутив небольшой кусочек кожи на его мускулистом бицепсе.
— Оу, я не имел в виду буквально, — сказал он. — Давай послушаем. Она почти закончила.
В дальнем углу комнаты Смитти с гитарой в руках репетировал с Шарлоттой, указывая на гриф ее гитары.
— Ты так прекрасна в первых восьми тактах. Почему бы тебе не попробовать плавно перейти к аккорду А в девятом такте? Это может сработать.
— Хорошо, — очень серьезно сказала Шарлотта. — Давай попробуем.
При этом Смитти обернулся и кивнул вновь прибывшим, а Маркус нажал кнопку двусторонней связи, чтобы его можно было услышать через окно из оргстекла.
— Как дела, ребята? — Райан и Майлз помахали, в то время как Шарлотта старательно их игнорировала. — Ладно, давай сделай это.
Маркус произвел пару небольших корректировок фейдера с пометкой «Шарлотта соло» и сказал:
— Хорошо, поехали.
Вскоре из мониторов аппаратной послышался голос Маркуса, поющего припев, который Райан уже давным-давно запомнила, еще когда Маркус только написал песню на выходных в Крейн Хаусе. Просто она слушала ее в различных вариантах уже сотню раз, и ей по-прежнему не надоело слушать, особенно набирающий обороты припев:
Люби Меня,
Обними Меня,
Но никогда, никогда не оставляй меня.
— Меня надо поблагодарить за эту песню, верно? — спросила Райан.
— Ты знаешь это.
— Я все еще думаю, что ты должен был оставить часть «покорми меня».
Маркус рассмеялся.
— Я пишу песни о любви, а не учебное пособие по воспитанию детей.
— Зачем ограничивать себя? Ты собираешься стать отцом троих детей. Впереди тебя могла бы ждать вторая карьера.
— Правда, — рассуждал Маркус. — И очень скоро я буду иметь в своем распоряжении Доктора Райан Трой.
— И у меня есть знаменитый муж, что в значительной степени является сейчас единственный способом получить контракт на написание такой книги.
— Тс-с, — сурово произнес Майлз. — Сейчас будет соло.
Шарлотта со стоящим перед ней, как проводник, Смитти, кивая головой в такт, начала играть соло. Ее игра не была стремительной или показушной, но была такой мелодичной, что, даже не будучи музыкантом, Райан смогла ее оценить. Она не могла поверить, сколь многого новоиспеченный подросток достиг всего за три года.
— Она так хороша, — сказала Райан.
— Она скоро обойдет в игре Смитти, — согласился Маркус.
— Я буду лучше, — возразил Майлз, который, не желая отставать от своей сестры, начал брать уроки игры на бас-гитаре в мае прошлого года.
— Все, что тебе нужно делать, это продолжать практиковаться, — заявил Маркус.
— Я знаю, знаю – ты все время говоришь мне об этом, — пожаловался Майлз, дрыгая в воздухе ногами.
Райан посмотрела на Маркуса, потом на Майлза, Шарлотту и Смитти, и ей захотелось остановить время и сохранить в памяти этот момент, всех четверых, эту встречу в старом фермерском доме в Монтане. Но чувствуя, как внутри нее растет жизнь, она понимала, что не будет этого делать. Все четверо – а очень скоро уже пятеро – будут работать без устали, неумолимо двигаясь вперед.
— Мы все должны продолжать практиковаться, Майлз, — сказала Райан, даря Маркусу глубокий, сладкий поцелуй. Она запустила пальцы в густые, пышные волосы мужа, потом оттянула назад его голову и заглянула в его красивые голубые глаза.
— Ребята, пожалуйста, — простонал Майлз, натягивая толстовку на свое лицо. — Бросайте ваши телячьи нежности.