— Проклятие! — пробормотал сквозь зубы Брок. Сложив крылья, он поспешно снизился и укрылся под плотным шатром листвы, потоки воды хлестали его по лицу, заливая глаза. Встряхнувшись, словно мокрая собака, он машинально поправил ремень сумки, которая лежала у него на спине, между крыльями.
Ремень до крови стер кожу, но выбросить сумку Брок не мог. Внутри была еда, немного денег и кое-какая одежда для него самого и Сони. Брок старался не обращать внимания на боль — ради того, чтобы найти Соню, он бы вытерпел и не такое. Лишь бы только она была жива!
Словно подслушав его мысли, обитавший в нем Пораксус, хитроумный бог мошенников, взревел от нетерпения. Это был сигнал, означавший, что Соня где-то совсем рядом. Отправляясь на поиски, Брок всегда заранее знал, что приближается к жертве. Он чувствовал их, слышал стук их сердец, шум крови, струящейся в их жилах. Ощущал трепещущую в них жизнь.
Сейчас было то же самое. Только на этот раз речь шла о Соне. Он спас ее еще младенцем, потом наблюдал, как она растет у него на глазах. И не допустит, чтобы она погибла.
Брок, сморщившись, потер грудь — что-то острое кольнуло в сердце. Он знал, что это такое — охвативший девушку страх передался ему, и Брок мог бы поклясться, что Соня напугана до смерти. Такое бывало и раньше. Чем ближе он находился к Соне, тем лучше чувствовал ее. Брока внезапно затрясло. Если ужас, который он сейчас испытывал, не был плодом его воображения, значит, уже поздно…
При одной мысли о том, что Соне может угрожать опасность, Брока охватила такая ярость, что он на миг ослеп. Его бог снова взревел — на этот раз он жаждал крови. И мести.
Броку стоило немалого труда усмирить его. Он не мог рисковать, позволив своему богу одержать над ним верх. Соне, возможно, нужна его помощь, но, увы, чем яростнее он боролся с Пораксусом, тем упорнее тот стремился навязать Броку свою волю.
А все потому, что бог хорошо знал, насколько Соня ему дорога. Знал, даже когда сам Брок упорно отказывался это признать.
Раздвинув ветки, Брок до боли в глазах вглядывался в густой подлесок, не мелькнет ли где-нибудь прядь рыжих волос. К несчастью, даже его сверхъестественно острое зрение ничем не могло помочь. Чертыхнувшись, Брок осторожно спланировал вниз, изо всех сил стараясь не зацепиться крылом за ветку дерева.
Он терпеть не мог летать в лесу. В этой тесноте невозможно было даже толком взмахнуть крыльями. Как прикажете летать или хотя бы планировать, когда того гляди застрянешь в этой паутине веток.
С трудом поймав воздушный поток, Брок постарался воспользоваться им, чтобы спуститься пониже. Пару раз ему все-таки не повезло, и он зацепился крылом за сломанный сук. Услышав громкий треск рвущейся кожи, Брок негромко выругался.
Слава Всевышнему, на нем все очень быстро заживало. Брок мысленно возблагодарил небеса, сделавшие его бессмертным.
И вдруг увидел Соню.
Благодаря острому зрению даже проливной дождь не смог ему помешать.
Сложив крылья за спиной, он камнем упал вниз. Девушка, сжавшись в комок, лежала на земле у подножия дерева неподвижно, словно мертвая.
Брока кольнуло неприятное предчувствие. По спине пополз холодок. Нет, он, конечно, знал, что Соня жива. Он слышал, как бьется ее сердце, хотя теперь, когда он нашел ее, его стук доносился до него, как сквозь толстый слой ваты.
Брок торопливо обшарил взглядом полянку в поисках того, кто напугал Соню, — и вдруг заметил приближающегося волка. Так вот кто гнался за ней! Раскинув крылья, Брок приземлился на ноги, встав между волком и девушкой.
При виде нового противника волк пригнулся, почти распластавшись по земле, выгнул спину и угрожающе оскалил клыки. Его желтые глаза позеленели от бешенства. В ответ Брок оскалился, продемонстрировав волку собственные клыки, не менее внушительные. Из груди его вырвалось хриплое рычание. Броку очень не хотелось ввязываться в драку и уж тем более убивать волка, но он знал, что сделает это, если зверь не оставит Соню в покое.
Видимо, почувствовав, что перевес не на его стороне, волк неохотно попятился, признавая поражение. Брок молча ждал, пока зверь уйдет. Но даже после того, как волк скрылся в чаще, он еще долго прислушивался, чтобы убедиться, не вернется ли тот.
Убедившись наконец, что хищник убрался восвояси, Брок повернулся к Соне. И онемел. Не веря собственным глазам, Брок изумленно смотрел на женщину, которую желал больше всего на свете.
Произошедшая в ней перемена была такой неожиданной и страшной, что у него перехватило дыхание. Блестящие ярко-рыжие волосы Сони, обычно заплетенные в толстую косу, грязными космами торчали в разные стороны. Всегда опрятное темно-зеленое платье, мокрое насквозь, было сплошь покрыто грязью. Оторванный у самого плеча рукав едва держался, подол тоже был порван и волочился по земле.