Розалин вдруг ощутила такой приступ гнева, что ей стало трудно дышать. Мерзавец! Какой же он все-таки мерзавец! Джейсон использовал ее, чтобы утолить свою давнюю жажду мести. Он мстил ей за то, что она заняла его место в отцовском доме. А возможно, заодно хотел отомстить и своему отцу, зная, что страдания приемной дочери неизбежно причинят боль и ему.
Сдернув халат, Розалин быстро оделась и решительно направилась к коттеджу Джейсона. Она выведет этого негодяя на чистую воду. Но сначала сотрет с его лица эту самодовольную, наглую улыбку. У Розалин просто руки чесались надавать Джейсону пощечин. И не только: она находилась в таком бешенстве, что, наверное, была способна убить его.
Джейсон только что закончил разговор с владельцем электронной фабрики и сейчас заносил в компьютер новые данные. Внезапно он услышал шум, а затем в кабинет вихрем влетела Розалин. Ничего не объясняя, она подскочила к компьютеру и с силой рванула шнур из розетки.
— Черт возьми, Розалин, что ты делаешь?! — ошарашенно пробормотал Джейсон. Он тупо смотрел на погасший экран, гадая, какой объем информации ему придется восстанавливать из-за выходки Розалин.
Схватившись за спинку кресла на колесиках, Розалин резко развернула его так, что Джейсон оказался лицом к ней.
— Вставай, сукин сын! — сдавленным от бешенства голосом потребовала Розалин. — У меня к тебе очень серьезный разговор.
Джейсон положил руки на подлокотники кресла, собираясь встать. Однако прежде, чем он успел шевельнуться, Розалин залепила ему несколько звонких пощечин.
— Подлец! — гневно воскликнула она. — Негодяй, мерзавец, лживый ублюдок! Да я сейчас просто убью тебя!
Схватив со стола пластиковую бутылку с минералкой, она вылила ее содержимое прямо Джейсону на голову.
— Да ты что, Розалин, взбесилась?! — закричал он, вскакивая и пытаясь поймать ее руку. — Что случилось? Что с тобой? За что ты…
— За что?! — истерично взвизгнула Розалин. — И ты еще спрашиваешь, скотина?!
Обезумев от горя и обиды, она начала хватать со стола все предметы подряд и швырять их в Джейсона. Сначала он просто отбивался, пытаясь урезонить ее словами. А затем, устав от этой нелепой борьбы, схватил Розалин за руки, заломил их ей за спину и потащил ее в гостиную. Розалин отчаянно вырывалась, осыпая его потоком ругательств. Пару раз ей удалось изловчиться и укусить Джейсона за руку. Потом Розалин с силой ударила его ногой по колену, причинив весьма нешуточную боль. Громко выругавшись, Джейсон в досаде так крепко сдавил запястья Розалин, что она вскрикнула.
Наконец Джейсону удалось затащить Розалин в гостиную и швырнуть на диван. Сжимая мертвой хваткой ее руки, он прижал ее к дивану своим телом, не позволяя пошевелиться.
— Все, успокойся! — резко сказал он. — Да успокойся же, черт тебя побери! — закричал он, увернувшись от очередной попытки Розалин укусить его. — Расскажи мне толком, что случилось. За что ты на меня набросилась?
Обессиленная неистовой борьбой, Розалин неподвижно лежала в тисках сильных рук Джейсона и судорожно всхлипывала. По ее щекам обильными ручьями текли слезы. Янтарные глаза Розалин были наполнены такой безысходной болью и таким безграничным отчаянием, что у Джейсона сжалось сердце. Он уже давно понял, в чем дело, и теперь с трепетом ждал, когда Розалин бросит ему в лицо свои справедливые упреки.
Проклятье! Она все-таки узнала, кто он такой. Но откуда? Впрочем, какая разница?
Постепенно поток слез иссяк, дыхание Розалин стало ровнее. Убедившись, что она больше не собирается драться, Джейсон ослабил захват, а потом и вовсе отпустил запястья Розалин.
— Так объясни же мне наконец, в чем дело? — мягко попросил он.
Она не ответила, и тогда Джейсон осторожно взял в ладони ее лицо и заглянул ей в глаза. Взгляд Розалин был полон горечи, упрека и глубокого, непередаваемого презрения. Сердце Джейсона пропустило несколько гулких ударов, он вдруг почувствовал, как на лбу у него выступает испарина. То, чего он так отчаянно боялся все эти дни, случилось. Розалин чувствовала себя обманутой и бесконечно несчастной. И виноват в этом только он, Джейсон. В эту минуту он так сильно ненавидел себя, что был готов сам надавать себе пощечин.
— Розалин! — в отчаянии позвал он. — Дорогая моя девочка, скажи мне хоть что-нибудь!
Она сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями. Наконец способность говорить вернулась к ней, и Розалин, посмотрев на Джейсона долгим, пронзительным взглядом, спросила: