— Да, Ойгоич, мы с тобой прямо-таки опереточная парочка…
— Чего это в нас опереточного? Ну, опухли немного. Так это ж от пьянства. Пару дней не пить — пройдет….
Красота для мужчины вещь бесполезная, если он не собирается стать актером или профессиональным жиголо. Мужчине вполне достаточно обаяния, для того чтоб иметь успех у женщин. Отчего это мои герои вдруг оба красавцы? Могу честно признаться, отчего. Я по профессии — художник, и красивые человеческие лица притягивают меня, как магнит. От этого у меня много знакомых красавцев и красавиц. Вопреки общепринятому мнению — это люди часто неглупые. А уж незлые — почти всегда.
То, что красивые женщины — дуры, сочинили женщины СИЛЬНО некрасивые. Глупость мужчин-красавцев вошла в легенду из-за глупости многих киноактеров. Все это — общее место и напраслина. Но как раз из-за этого Антон все же немного стеснялся своей и ойгоевской излишней красоты. Стесняться стеснялся, но ежели какая понравится — пользовался этим без малейшего стеснения, распушив свой изумительный петуший хвост и Ойгоева заставляя махать павлиньими перьями.
Маргариточка рассказала про папу — известного иллюстратора. Про то, как сбежала, беременная на третьем месяце, через десять дней после свадьбы.
— Потому что он нагрубил мне! Никто на свете не смеет…
Теперь она перевелась на заочный — театроведческий. Числится где-то там секретаршей, кажется, у родительского знакомого, писателя. Ну, что еще? Влюблена в режиссера Илью Авербаха. Он иногда заходит с "Ленфильма" в кафе "Рим". Собственно, его-то она тут и караулит. Нет, ее — никогда. Она с ним даже и не знакома. А подружку — да. Подружка туда, прям на "Ленфильм", буфетчицей устроилась. А ей — мама не разрешила. Да вообще-то в режиссера Илью Авербаха влюблены все девушки Петроградской стороны. Художники — это так, несерьезно…
— Да он лысый! Вот так прям, все? В лысого? Врешь! Это она нарочно нас дразнит, да Ойгоич?
— Ну, знаешь, он лысый, а все же за ним "Монолог", против таланта не попрешь, Антоха.
— А мы что ль не таланты? Да мы вам, Маргариточка можем счас ТАКОЕ показать! Вот пойдемте в мастёру, там мы вам покажем!
Перспектива тащить коляску на восьмой, без лифта, Маргариточку не вдохновила, но зато она благосклонно выслушала исполненную Ойгоевым художественную декламацию "Бессонницы, Гомера, тугих парусов" и окончательно остановила свой выбор на синеглазом индейце. Затем, бросив Антона на произвол судьбы, счастливая троица (Маргариточка, Ойгоев и коляска с младенцем Лизаветой) отправилась гулять.
Отправились они гулять и так загуляли, что гуляли и в этот день, и в следующий, и еще днем после. Гуляли, держась за руки и толкая колясочку перед собой. Читая стихи и напевая песенки, которые Ойгоев сочинял специально для Маргариточки.
Радуга ткнулась концом
В камень за Черной рекой.
Девушка с белым лицом,
Ты унесла мой покой!
Глава четвертая
День пожарника
Довелось ли тебе, читатель, влюбляться на Петроградской стороне?
А выпивать?
Петроградская сторона изумительно хорошо приспособленное место для выпивания и влюбленных прогулок. Особенно для выпивания — тут уж названия улиц говорят сами за себя: Подковырова, Плуталова, Подрезова…
Однажды в журнале "Крокодил" в разделе "Нарочно не придумаешь" были напечатаны два отрывка. Первый из статьи о Петроградской, что-то такое:
"…Петроградская в районе Большого проспекта была местом сосредоточения питейных заведений. Сами названия улиц говорят об этом: Подковырова, Плуталова, Подрезова — названия эти напоминают нам о тех заплутавших в ночи пьяных бедолагах, которых здесь когда-то подковырнули и подрезали…"
Рядом был помещен другой отрывок из книги "Почему так названы?", там было написано, что "улица Подковырова названа в 1922 году в честь члена партии с 1905 года, ветерана того, того и сего товарища Подковырова Н. Н.".
Маргариточка прочитала это, совсем было расстроилась такому облому, но потом отложила "Крокодил", подошла к карте Питера 1911 года, которая висела у нее дома в коридоре, и нашла на ней улицу Подковырова. Как раз между Подрезова и Плуталова. Все, стало быть, правда.
А Петроградская сторона и по сей день остается местом сосредоточения питейных заведений.
Маргариточка, Ойгоев и Коляска С Младенцем заходили хлопнуть по одной и на Подковырова, и на Плуталова, и на Подрезова. Ну и про Бармалеева, улицу, благодаря которой Чуковский сочинил своего Бармалея, тоже не забывали.