– Да, – задумчиво пробормотала Франческа, – просто секс.
– Со всеми это происходит рано или поздно. У меня это произошло даже поздновато. Но это к лучшему – мне не пришлось, как подростку, расставаться с романтическими иллюзиями.
– Да. Это хорошо, что ты впервые переспала с мужчиной не в подростковом возрасте. – Франческа присоединилась к хлопотам подруги по приготовлению к церемонии кофепития.
– Это был вполне осознанный поступок. Я думала, что пересплю с ним и на этом все закончится. Что не буду потом страдать и сохнуть из-за его прекрасных глаз и крепких мускулов. Но, как мне стало ясно теперь, я переоценила свои возможности. Или, может быть, просто он оказался настоящим мужчиной, предназначенным исключительно для меня.
Франческа достала из холодильника кувшинчик со сливками, осторожно понюхала содержимое и брезгливо вылила в раковину.
– Тебе надо чаще заглядывать в холодильник. Ну и насколько прекрасной была эта ночь?
– А это неважно. Важно то, что после нее надо вести себя по-взрослому, иначе можно разрушить свое будущее. Кстати, я выскользнула из его дома сегодня еще до того, как он проснулся. Тайно, как вор. Боялась, что иначе скажу или сделаю что-то такое, что поставит нас обоих в крайне неловкое положение. Вначале ходила по комнате на цыпочках в его банном халате, собирала в темноте свои разбросанные по полу вещи. – При этом воспоминании она покраснела, вспомнив, что ей так и не удалось разыскать свои трусики, разорванные пополам нетерпеливым любовником. Возможно, их обнаружит потом, при уборке помещения, горничная или дворецкий.
– Так, значит, твои вещи были разбросаны по всему полу? Да, могу себе представить, что у вас там творилось. Настоящая оргия.
– У тебя больное воображение. А когда он проснется и обнаружит, что меня нет, то подумает, что я полная идиотка или что он связался с сумасшедшей. А у меня просто раздвоение личности. С одной стороны, я почему-то чувствую себя жертвой, а с другой – испытываю к нему признательность за самый прекрасный опыт в своей жизни. Он оказался настоящим джентльменом – заботливым, внимательным, предусмотрительным, а также решительным и искусным, когда это понадобилось.
– Боже мой! Да ты, никак, влюбилась?
– Нет, это не любовь, – твердо заявила Дженнифер, испуганная самой мыслью о возможности такого катастрофического явления в своей жизни. – Обычные химико-биологические реакции, немного признательности и еще, наверное…
– А я говорю, что ты влюбилась. Самым настоящим образом, с ног до головы. В того, который то закомплексованный, то раскомплексованный. И не надо обманывать себя.
– Это не любовь. Это просто сильная увлеченность и впечатление от хорошего секса. И если сохранить здравомыслие, то можно будет пройти через это испытание без потерь, не ставя ни его в неудобное положение, ни себя в дурацкое. По крайней мере, я на это надеюсь.
Роберт проснулся оттого, что яркий солнечный луч попал ему прямо в глаза. Еще толком не проснувшись и не открыв глаза, он сразу потянулся рукой, пытаясь нащупать лежащую рядом любимую женщину. Однако поиски, к его удивлению, не увенчались успехом. Он находился в полном одиночестве на своей кровати королевских размеров.
Вначале он подумал, что Дженнифер отправилась в ванную или на кухню выпить чашечку кофе. Но потом как-то сразу догадался, что ее вообще нет. Одежда обоих вчера вечером была разбросана по полу и оставалась там, когда они поднимались наверх в его спальню. А теперь у него было смутное ощущение, что ее одежды там нет.
Дженнифер покинула его, причем тайно, даже не потрудившись разбудить его и попрощаться. От ее пребывания в доме остались только воспоминания о горячем сексе и изящный золотой браслетик с ее ноги, который ночью как-то незаметно перекочевал на его руку в пылу любовных баталий.
Полежав и поразмышляв еще немного в своей большой постели с раскинутыми в стороны руками, оставшимися без утренней добычи, вдыхая оставшийся после нее аромат фиалок и женского тела, он решил, что его грубо использовали и бросили.
Черт побери! И это после такого жаркого многочасового общения. После столь возбуждающего и впечатляющего опыта.
И наверняка она тоже разделила с ним эти впечатления и чувства. Но затем встала и ускользнула от него в первые ранние часы наступающего утра, как будто он был каким-то пьяным ковбоем в драных джинсах, которого леди случайно нашла себе в баре на одну ночь. Человеком, которому не хочется смотреть утром в лицо. Он почувствовал себя оскорбленным и даже более того – глубоко травмированным душевно.