(Из «Евы Луны»)
С этого вечера Елена взглянула на Берналя совершенно иначе. Она забыла, что ненавидит его бриллиантин, зубочистки и высокомерие, и когда видела мимоходом либо слышала, как он в разговоре вспоминает песни с того наскоро организованного праздника, то снова ощущала, как горит её кожа, а в душе зарождается смятение — похожее на лихорадку состояние, однако почти не поддающееся описанию словами. Она украдкой наблюдала за ним издалека, и таким способом поняла то, что ранее не сумела прочувствовать: его плечи, широкую и сильную шею, чувственный изгиб знакомых толстых губ, идеальные зубы, изящество длинных утончённых рук. Девушку мучило невыносимое желание подойти к нему и уткнуться лицом в смуглую грудь, услышать движение воздуха в лёгких и шум от биения сердца, вдохнуть его запах — чего-то сухого и острого наподобие аромата дублёной кожи или табака. Она воображала себе, как играет с его волосами, ощупывает мышцы спины и ног, попутно запоминая форму ступней, а сама между тем становится дымом, постепенно проникающим в его горло и распространяющимся целиком по всему телу. Но стоило лишь мужчине поднять голову и встретиться взглядом глаза в глаза, как Елена, вся дрожа, тут же бежала прятаться в самые дальние кусты внутреннего двора.