– Примерь, – предложил Константин, – тебе должно быть очень хорошо.
Отказываться от прямого предложения я сочла не вежливым, да и платье мне очень понравилось. Взяв из его рук красоту, я исчезла в примерочной.
Платье село, как влитое, будто его на меня и шили. Я смотрелась в зеркало и не могла оторвать от себя взгляд, наряд очень преображал. Но та цена, на которую я рассчитывала изначально здесь умножалась на шесть и только этот факт меня останавливал.
– Кира, покажись, – попросил Константин и я вышла с замиранием сердца, придумывая на ходу аргументы против этого платья.
Его взгляд говорил лучше всяких слов, он смотрел на меня, и я знала, что будь его воля он бы уединился со мной прямо сейчас в примерочной.
– Мы его берем, заверните, – хрипловатым голосом озвучил продавцу свое решение Константин.
– Но я… – я не успела договорить, как он в секунду оказался рядом и вжав меня в стенку возле примерочной прошептал на ухо:
– Это подарок, не смей отказываться.
В нос ударил его парфюм и ноги стали ватными, а в горле сразу пересохло от опасной близости. Чтоб тут же не накинуться на него пришлось сбегать в примерочную и отдышавшись переодеваться.
Начало благотворительного вечера было назначено на семь и в пять тридцать я получила сообщение от Попова:
«Будь готова через час, я заеду»
Передав детей под присмотр Маше, я нанесла неброский макияж и сделала высокую прическу, оголив соблазнительно плечи. Разглядывая себя в зеркало, я смотрела на какую-то чужую женщину и не узнавала в ней себя. Я изменилась. На меня смотрела взрослая, знающая себе цену женщина, которую никто не сможет сломить или запугать. Памятуя о вчерашнем разговоре с Поповым я решила для себя, что буду держаться на равных и больше не дам слабину, ведь я ничем не хуже его, пусть он и является владельцем крупного бизнеса зато я мать двоих детей и сама могу содержать семью, а это дорогого стоит.
Подняв подбородок повыше и расправив плечи я попрощалась с детьми и вышла навстречу своему боссу предвкушая какой фурор произведу в этот вечер.
Выйдя из подъезда, я увидела, что прямо перед входом стоит белый лексус бизнес-седан премиум-класса, что в очередной раз подтверждало статус Попова. Сам Михаил стоял рядом с машиной и видимо в ожидании меня общался по телефону. Скрип входной двери привлек его внимание ко мне и по его лицу пробежало выражение крайнего удивления, хотя он быстро взял себя в руки и вежливо улыбнувшись протянул мне руку.
– Кира, вы сегодня само очарование, – галантно проворковал он, открывая для меня заднюю дверцу машины.
– Вы тоже выглядите весьма впечатляюще, – парировала я, устраиваясь на сидении из белой кожи.
Михаил был одет в черный смокинг, который оттенял его фарфоровый цвет кожи, а кипельно белая рубашка в контрасте с черным дополняла образ делая его нарядным. С учетом того, что он холостяк я не сомневалась, что на него была открыта охота одинокими дамами местного бомонда и сегодня я стану камнем преткновения, хоть и не по своей воле, жаль, что не взяла с собой перцовый баллончик на всякий случай.
Время в дороге пролетело незаметно за разговорами о работе. В конце поездки Михаил рассказал мне о мероприятии, на которое мы направлялись и попросил обращаться к нему без отчества так, как весь этот официоз им не приветствуется, да и разница в возрасте не очень большая.
Вдалеке показалась усадьба, в которой проводился сегодняшний благотворительный вечер и очень меня впечатлила. Поместье располагалось на пригорке посередине огромной поляны и подъезжающие могли заблаговременно разглядеть дом, наслаждаясь шикарным видом. Подъехав к воротам и ожидая, пока охрана сверит номер автомобиля со списком приглашенных я любовалась старинным строением, отлично сохранившимся благодаря чьей-то неустанной заботе.
Белые стены, выгодно смотрелись на фоне черных туч надвигающейся грозы, а подсветка, идущая снизу делала дом каким-то загадочным. Гладко подстриженные газоны с ровно выстеленными дорожками подкупали своей идеальностью. Было видно, что все тут сделано с особой любовью. Мне даже представилось, как пару столетий назад по этим дорожкам прогуливались дамы в пышных платьях под ручку со своими кавалерами в цилиндрах, а потом уставши присев на лавочку общались о погоде и декламировали друг другу стихи собственного сочинения.
Когда машина скользнула внутрь двора и остановилась я, не дождавшись, когда Михаил откроет мне дверь сама выскользнула наружу, так мне не терпелось встать и стукнуть каблучком по этой дорожке из камня. Попов заметил мое возбуждение и спросил: