В павильон вошла Таня Переверзева, а за ней, на ходу приподнимая длинное платье, актриса Васильева. Девушки о чём-то оживлённо беседовали не подозревая о плохом настроении режиссёра.
– Татьяна, если вы ещё раз без разрешения покинете площадку, то я буду вынужден отстранить вас от работы. – Светланов покраснел от гнева и его слова звучали угрожающе.
– Но позвольте, Владимир Сергеевич, – сказала Наташа Васильева, – если бы Переверзева не поднялась в актёрскую комнату, кто бы пригласил меня на съёмку?
– А вас, Наташа, я попросил бы не вмешиваться, – резко ответил Светланов. – Сейчас мы прекращаем дискуссию и начинаем репетировать.
Когда Васильева, стараясь подавить раздражение, встала перед камерой ассистент оператора Игорь Беляев, растянув ленту рулетки, замерил расстояние до лица актрисы.
– Ну что, Игорёк, получим мы наконец резкое изображение? – шутливо спросил у ассистента Виноградов.
– Всё вам будет, Александр Михайлович, – в тон оператору ответил Беляев, – и резкость, и качество, и даже хорошая цветопередача.
– Сплюнь, чтобы не сглазить, – Виноградов уже смотрел в лупу кинокамеры.
– Трансфокатор возьмёте сами или мне перехватить? – негромко спросил ассистент, наклеивая на объектив ленту белого пластыря.
– Сейчас я попробую сам, – ответил Виноградов, не отрываясь от камеры. – В конце кадра мы выйдем на крупный план актрисы, у неё такие выразительные глаза и улыбка как у ребёнка.
На съёмочной площадке началась репетиция, которая неоднократно прерывалась, так как Наташа, по неопытности, не выходила на заданную точку, отчего попросту не попадала в кадр. Светланов начал сердиться и уже послышались обвинения в адрес актрисы, когда Виноградов предложил закрепить на полу деревянную дощечку, которая ограничивала бы движения актрисы.
Постановщики быстро сработали это нехитрое приспособление и уже в следующем кадре Наташа чётко встала перед объективом кинокамеры.
После очередной репетиции выяснилось, что массовка движется несинхронно с актрисой и поэтому её крупный план не соответствует сценарию. Режиссёр долго работал с актёрами и, наконец, построение мизансцены завершилось.
Когда оператор попросил время для технической репетиции, зароптали актёры массовки, долгое время стоявшие под светом. Светланов призвал всех к порядку и, после небольшой паузы, скомандовал:
– Внимание! Всем приготовиться к съёмке. Аппаратная, мотор!
– Есть мотор, – ответил звукооператор Иван Спиридонов.
– Камера! – приказал режиссёр.
– Есть камера, – откликнулся механик Жарков, включая аппарат.
Съёмка началась и пошли актёры массовки, а Наташа, собравшись, начала играть. Вдруг громкий взрыв разорвал тишину в павильоне, заставив вздрогнуть не только актёров, но и всю съёмочную группу.
– Что случилось? – как-то неуверенно спросил Светланов.
– Да ничего особенного, – ответил бригадир осветителей Егорыч, быстро пробираясь к дымящемуся прибору. – Просто от перегрева взорвалась лампа.
– Нет, так больше работать невозможно! – возмущённо заявил режиссёр. Это чёрт знает что, а не съёмка. Я просто отказываюсь работать в таких условиях. Мне нужно выполнять план, а вы все только тем и занимаетесь, что вставляете мне палки в колёса.
– Владимир Сергеевич, – стараясь охладить пыл режиссёра, сказал Виноградов, – мы с вами за людей поручиться не можем, а вы хотите, чтобы техника никогда не отказывала.
– Да, я этого хочу! – запальчиво произнёс режиссёр. – Мы собрали сильный творческий коллектив и я требую, чтобы люди отвечали за технику, которую им доверяют. Любой человек, работающий в кино, понимает, что если актриса вошла в роль и делает именно то, что я от неё требую, то надо немедленно снимать, а вы в это время ищете оправдания для своих сотрудников, которые не могут устранить неисправность.
Светланов, высказавшись, с досадой отвернулся.
– Такая ситуация возникает всегда, когда режиссёр, пришедший из театра в кино, приносит с собой на съёмку свои театральные замашки, – раздражённо сказал Виноградов. – И нет ничего удивительного в том, что этот режиссёр может создать фильм, на экране которого двигаются не люди, а манекены и живых характеров нет! А всё происходит от того, что режиссёр плохо разбирается в технике кино и не может понять того, что без камеры, плёнки и осветительных приборов кинематографа существовать не может!
Светланов с удивлением посмотрел на оператора, не ожидая от него такого красноречия.
– Если вы всё это сказали в мой адрес, Александр Михайлович, то я обязательно приму это к сведению, – режиссёр говорил негромко, стараясь подавить волнение, – но давайте не будем обострять наши отношения, так как нам ещё всю картину работать вместе. Ваши замечания я учту, но и вы пожалуйста примите к сведению, что больше подобных случаев я не потерплю.