Не тревожа спящих родителей, она тихо вышла из квартиры, спустилась на лифте вниз и, поздоровавшись с водителем, села в автобус. Через тридцать минут они приехали на стадион, где сегодня была назначена съёмка. Переодевание и грим заняли полчаса и вот Наташа появилась на площадке в светло-синем модном пальто и белой песцовой шапке. В руках она держала красивую пушистую муфту, а на ногах были одеты модные сапожки на высоком каблучке.
Большими, испуганными глазами актриса боязливо высматривала в толпе режиссёра и, когда он подошёл к ней, Наташа первой, боясь, что её опередят торопливо заговорила:
– Владимир Сергеевич, простите меня пожалуйста, но поверьте, что у меня были веские причины.
– Во-первых, здравствуй, моя лучшая актриса, – добродушно начал Светланов, пожимая Наташе руку. – Ты, как всегда, не опаздываешь, а задерживаешься! Ну да простим тебе это по молодости лет. Во-вторых, я бы хотел тебе напомнить, что сегодня у нас очень очень важный день. Нам надо многое сделать и хорошо снять, так как завтра ожидается плохая погода.
Режиссёр подвёл актрису к камере.
– Содержание кадра ты знаешь, сценарный текст, я надеюсь, выучила и поэтому веди себя в кадре естественно, как в жизни. Я не требую от тебя никаких выкрутасов и самолюбования. – Светланов ещё раз оглядел Наташу и коротко бросил:
– Вперёд!
Наташа вышла на съёмочную площадку и почувствовала себя спокойнее.
Она улыбнулась, вспомнив, что скоро наступит весёлый праздник Нового Года и дома за праздничным столом её будут ждать родители и друзья. Под весёлые смешные тосты будет пениться в бокалах шампанское, нарядная, зелёная елка вся украшенная шарами и гирляндами, будет сверкать как на рекламе.
А сейчас она немного отдохнёт, подышит свежим, морозным воздухом, купит душистые апельсины у весёлого Деда Мороза, примет от незнакомого человека букетик цветов и, спокойно улыбаясь, пройдёт вдоль заснеженного катка.
– Стоп! – громко сказал режиссёр. – Первый дубль снят, приготовиться ко второму.
Только после этого Наташа смогла оглядеться и заметила пустые скамейки стадиона, занесённого толстым слоем снега, всё возраставшую толпу любопытных, которую с трудом сдерживали, одетые в полушубки милиционеры. Наташа профессионально отыграла все три дубля, но при этом она чувствовала, что лучшим был всё-таки первый. И только после того, как съёмка была закончена и погасли огни прожекторов, она почувствовала, что ужасно замёрзла.
Подойдя к микроавтобусу, Наташа забралась в его тёплую кабину, взяла из рук Красавкиной чашку горячего кофе и попыталась проанализировать, только что снятый кадр.
«Играла я, вроде бы, естественно, – подумала она. – Режиссёр почти не делал замечаний, вот только оператор что-то кричал после съёмки второго дубля»
В это время открылась дверь и в микроавтобус протиснулся оператор картины Александр Виноградов. В тёплой шубе, валенках и меховой шапке он напоминал большого, лохматого медведя.
– Наташа, ну как вы? Очень замёрзли? – спросил он.
– Да не так, чтобы очень, – ответила Васильева, продолжая неторопливо пить кофе.
– Сейчас мы снимем актёров массовки, затем общий план стадиона и на сегодня всё, – сказал Виноградов, как бы не замечая холодного тона актрисы. – У меня к вам просьба, Наташа. Можете вы подождать меня сегодня после съёмки? Я на машине и мы могли бы заехать по дороге в кафе, отдохнуть и поговорить.
Костюмер картины Красавкина многозначительно переглянулась с гримёром Инной Михайловной и, не сказав ни слова, вышла из автобуса.
– Хорошо, – после паузы ответила Наташа. – Я сегодня не очень спешу, но мне ещё со Светлановым кое-что обсудить надо.
После окончания съёмок, когда актёров массовки повезли на студию, а ассистенты и механики укладывали в камервагене аппаратуру, Виноградов усадил Наташу в машину. Он вёл «Ниссан» легко, одной рукой, на скорости проходил повороты и обгонял тяжёлые грузовики.
– Осторожно, – робко попросила Наташа. – Сейчас скользко, а мне ещё в этой картине сняться надо, потом закончить институт, да и человека хорошего встретить не мешало бы.
Оператор с удивлением посмотрел на актрису. От этой замкнутой, красивой и, казалось бы, недоступной девушки трудно было ожидать подобных слов.
– Я не понимаю о ком вы говорите, о себе или о человеке, встретить которого вам ещё предстоит?