- Или нас всех забирай, или никого, но без мелких я жить к тебе не поеду.
И хлопнула дверью, выбежав в коридор, оставив обескураженного Фёдора беспомощно стоять посреди директорского кабинета и переваривать ее слова.
Несколько мучительных мгновений он стоял, обдумывая слова дочери, а потом повернулся к заведующей и, все еще не веря, что на это решился, произнес:
- А вы можете…показать мне этого мальчика?
- Какого мальчика? – непонимающе смотрит на него она, поверх очков.
- Пашу. Лизкиного брата.
Заведующая как-то странно на него посмотрела, словно он слегка умом тронулся, и поднялась из-за стола.
- Ну, что ж. Пойдемте…
Мальчик оказался очень тихим и спокойным. Подойти к нему близко и заговорить Фёдор не решился. Стоял и наблюдал со стороны.
Его группа гуляла на улице и, когда Заведующая показала мужчине одинокого мальчика лет пяти, который уныло ковырялся лопаткой в песке, горло сдавил мучительный спазм. Паша казался очень худеньким, болезненным и похожим на Олю.
Минут десять они стояли на крыльце, наблюдая за Пашей, но он так и не сдвинулся со своего места – что-то сосредоточенно чертил лопаткой на мокром песке.
- Рисовать любит, - сказала заведующая, - Павлик очень замкнутый ребенок…
Женщина замялась на несколько мгновений, а потом повернулась к Рыжову и очень строго предупредила:
- Вы, Фёдор Гаврилович, если не уверены – не беритесь. Не нужно ребенку психику травмировать. Он и так весь забитый. Идите домой, взвесьте все, обдумайте и поймите одно: чужой ребенок он здесь, в стенах этого дома, а с вами он будет как родной и не поймет, если вы однажды решите сдать его обратно.
Полковник ничего не ответил, только кивнув, спешным шагом направился к воротам, не оборачиваясь.
Этой ночью ему было о чем подумать и, выкурив почти целую пачку сигарет, принять, пожалуй, самое важное в его жизни решение.
А на утро он уже стоял в кабинете той самой чиновницы, говоря невероятное:
- Я всех заберу, - под папку легла вторая половина отпускных, - Оформляйте побыстрее, а то детишки на казенных харчах совсем исхудали.
Женщина несколько мгновений смотрела на полковника, как баран на новые ворота, не в силах осознать услышанное, а потом зашуршала бумагами бормоча себе под нос:
- Чудной вы человек, Фёдор Гаврилович, - и уже громче, - Вы ж так и вовсе никогда не женитесь!
На что ей полковник своим фирменным спокойным, как у удава после плотного обеда, тоном ответил:
- Посмотрим.
И вот спустя три года он посмотрел на свою голову на круглую попу одной белобрысой бухгалтерши.
Чуть не окосел, когда заглядывался на нее, случайно встретив на почте.
Заметил в ее глазах ответный интерес, кокетливо вздернутые уголки губ, и потом весь вечер дебильная улыбка не сходила с его физиономии.
Дети решили, что его просто кран-балкой в мастерской треснуло по башке.
Вот и заклинило!
Да так, что Федька несколько дней придумывал под каким бы ему предлогом проникнуть в бухгалтерию и хоть одним глазком увидеть Ирину.
Приперся с каким-то Василичемым отчетом, нарвался на перестановку бухгалтерских баобабов с зубодробительным названием Дефимбахий, а зазноба его так и не вышла из главбухского кабинета.
Ушел, с чувством абсолютной неудовлетворенности, держась за поскрипывающую спину и мысленно костеря весь женский род, на чем свет стоит. Это ж надо так мужиками манипулировать!
А вечером того же дня удача повернулась к нему лицом.
Ну, сначала он так подумал…
Когда Фёдор приехал со смены на базу, в главбухском кабинете непривычно горел свет. Ирина Викторовна работала допоздна
Мужчина несколько мгновений боролся с совершенно пацанским желанием подняться и поприветствовать Ирину, а потом глянул на свои грязные сапоги, вспомнил, что сегодня он работал на ферме и понял, что это не самая лучшая идея.
Поковырялся в мастерской, собирая кое-какие вещи, и пошел к своей рабочей машине, как заметил, что Иринина иномарка стоит с приподнятым капотом, а сама хозяйка с растерянным видом рассматривает содержимое моторного отсека.
Губы помимо воли сами растянулись в улыбке.
Не то чтобы Рыжов сильно разбирался в иномарках, но руки у него росли оттуда, откуда надо и любой трактор он мог разобрать и собрать с закрытыми глазами.
- Вам помочь? – чуть прочистив горло, спросил он у Ирины.
Ты с испуганным писком подпрыгнула и ударилась головой о капот машины.
Лучше б он вообще рот не открывал.
Помог, называется!