Обогнув преступников, помогла подняться их жертве. Только сейчас заметила, что старик - гном.
– Ох, спасибо девушка, повеселила. – Улыбнулся добродушно, в глазах плескался смех. – Разрешите представиться, Кэр Дэгмусс, к вашим услугам!
Гном, весело напевая под нос какую-то не знакомую мне песенку, шустро шёл к своей лавке. Это он её так назвал. На самом деле "лавка" оказалась огромным магазином в два этажа. На третьем жил господин Дэгмус с женой и дочкой.
Когда мы вошли в "лавку", навстречу выбежала молодая гномочка. Она размахивала пухлыми ручками и причитала, что товар доставили, но стоимость его оказалась в два раза выше оговоренной.
За спиной гномочки стоял спокойный мужчина, безликий и какой-то неприятный.
- Мы берём все по оговоренной цене.
- Возникли непредвиденные обстоятельства, - возразил мужчина, но осекся, наткнувшись на весёлый взгляд торговца.
- Это не мои трудности. Я вашего главного предупреждал, что через границу с троллями товар нынче вести опасно. Он не послушал. Теперь вы или берете сумму, прописанную в договоре, или уплачиваете неустойку суммой полной стоимости партии товара.
Безликий побледнел. Он долго молчал прежде, чем достал из кармана небольшой блокнот и что-то на нем написал. Вырвав листок, мужчина передал его гному, сухо попрощался и ушёл, громко хлопнув дверью.
- Где нам теперь товар взять? Скоро набегут девицы из академий, нужны платья, а у нас склад почти пустой! Мама недовольна будет! - запричитала гномочка.
Господин Дэгмус весело подмигнул дочери.
- Он сейчас попытается продать товар за двойную сумму, не сумеет. Вернётся и продаст нам за полторы оговоренной в договоре суммы. А неустойку я ему не верну... Так что, считай, товар нам достанется в два раза дешевле.
- Ой! - только и сумела вымолвить дочь гнома.
- Учись! - улыбнулся торговец. - А теперь давай-ка обслужи клиентку. Да скидку ей сделай - пятьдесят процентов!
Глава 6
Я зарычала, благо рядом никого не было. Как же достали эти бешеные девицы!
Сначала меня просто бойкотировали. Я терпела, хотя и не понимала, в чем дело. Принцев я избегала, ссор не с кем не имела, была вежлива и со всеми мила. Кроме Козла, но он сам всегда назывался на ссору, как будто специально провоцировал.
Потом мне начали хамить. Я стала отвечать. Вежливо, но помоев выливала на обидчиц не мало. Нет, я явно отставала от них поначалу, но потом настолько отточила мастерство втаптывать в грязь парой спокойных и вежливых фраз, что теперь это получалось само собой.
Но адептки быстро поняли, что так меня не извести, и придумали новый способ испортить мне жизнь. Они пачкали мою одежду, портили дверь, подмешивали снотворное в еду. И моё терпение лопнуло. Я обратилась за помощью к соседке, и мы ответили им на каждую гадость.
Мы подбрасывали вонючие ягоды в сумки местных гадюк, скреблись ночью в двери, изображая призраков, подкидывали тараканов в комнаты... Изобретательность моей новой подруги не знала границ. Но сегодня мы прокололись. Одна из девиц заказала дорогие духи в лавке друга господина Дэгмуса. Я договорилась с торговцем позволить мне доставить парфюм. Он позволил, после чего мы подменили содержимое симпатичного флакончика, и я оставила заказ на вахте. Позже Эрида, наша жертва, забрала флакон и... При всех подарила одной из преподавательниц. Жуткий зуд и покраснение не устроили женщину, она нажаловалась ректору, он устроил разбирательство. И если раньше мне сходило все с рук, то в этот раз пришлось идти на воспитательную беседу. Об участии Миранды известно никому не было, а рассказывать я не собиралась. Естественно, меня к себе адептки не подпускали, поэтому все диверсии совершала она. Мы усиленно делали вид, что не ладим, и продолжали партизанить.
Поэтому в кабинет ректора я входила в гордом одиночестве.
Прикрыла за собой дверь, опустилась голову и встала посреди кабинета. Почему-то не боялась исключения, только было очень стыдно.
- Веста, что происходит? - устало спросил мужчина, буравя меня уставшим взглядом.
- Я-я не знаю. - Тихонечко выдохнула я.
Мне никогда не приходилось защищаться, строить козни и пакостничать. Да, я била посуду, скандалила с отцом, пугала слуг своими приступами злости с самого детства. Только Милина и могла меня успокоить. Правда, редко этим пользовалась, потому что на ровном месте я не скандалила, только когда была права.
На глаза навернулись слёзы при воспоминании о последнем скандале.
- Расскажи, - попросил ректор.
Я покачала головой, но подняла затуманенный слезами взгляд на него. Архимаг смотрел на меня без призрения, без упрека. Только затаенная боль и почти мольба читалась в зелёных глазах этого человека. И страх перед ним отступил. Слёзы все-таки сорвались с ресниц, и я заплакала. Через секунду уже оказалась в объятиях ректора, оставляя на его безупречно белой рубашке мокрые следы.