В ладонях шевельнулся тёплый, упругий комок… затем что-то влажно хлюпнуло, и из носа закапала кровь, а я запоздало припомнила строчку, напечатанную мелким шрифтом: "Во избежание ментальных перегрузок выполнять упражнение только под строгим контролем учителя…" Вот тебе, бабушка и Юрьев день!
Некромант выругался, моментально развеяв своё плетение, кинулся ко мне, откуда-то достал ещё один чистый платочек и дал приложить к носу, а сам несильно пережал переносицу. Пальцы его показались мне ужасно холодными. Я растерянно взглянула на Санти поверх платка и внутренне возликовала. Сердитое выражение некромантского лица было привычным, хорошо знакомым и подходило Санти гораздо больше того растерянно-восторженного, которым его наградил когтистый, клыкастый и крылатый знаток греческого языка. А жесту, которым блондин скрестил на груди руки, и недовольному голосу я и вовсе обрадовалась, как родным.
- Ритка, что ты за человек такой! - мрачно начал он. - Даже сейчас! Даже сейчас ты не можешь обойтись без выкрутасов! - Он несколько раз глубоко вздохнул, успокаивая нервы. - Звезда моя, милая, любимая, бесценная, о чём ты думала, когда… - Некромант заметил голую пятку, торчащую из-под алтаря, и слегка приподнял брови. - Разумеется. Одиннадцать плюс ещё один. И что мне с тобой делать, мальчишка?
Пятка испуганно задергалась, норовя заползти под алтарь. Это ей удалось, но с другой стороны тут же высунулся острый мальчишечий локоть и макушка со встопорщенными, словно гребень у бойцового петушка, волосами.
- Нет, убивать тебя я не буду, - задумчиво проговорил Санти. - Не хватало ещё портить карму из-за назойливого мелкого змеёныша. Как с тобой поступить?…
- Отпусти-и-ить? - плаксиво донеслось из-под алтаря.
- Ни в коем случае! - вмешалась я, нахохлившись под тёплым, словно печка, плащом и поджав под себя замёрзшие ноги. Кровь из носа уже не текла, но в голове с непривычки немного шумело. - Удерёт, затаится, а когда устанет бояться, замыслит жуткую мстю тебе, мне, всем близким и дальним родственникам, лебеде в огороде и дядьке в Киеве. Предлагаю расширенную программу перевоспитания и психологического тренинга, готова оказать безвозмездную помощь. К тому же я давно мечтала о домашнем питомце. Хомячке, например.
- Отпускать тоже нельзя, - рассеянно отозвался Санти и погладил меня по голове, проигнорировав недовольное ворчание. - Но вот если… трансформационное изменение с разделением личности на две неравноценные половины… создание фамилиара… Так! - он громко хлопнул в ладоши. - Юнец, изменись, лик истинный - покажись! Турабо-фурабо, лорики-ёрики, пикапу-трикапу, скорики-морики!…
Ишко жалобно заскулил в своём убежище. Тонко улыбнувшись, Санти взмахнул рукой, и серая пыльца, осыпавшаяся с его ладоней, внезапно превратилась в стайку восхитительных серебристых бабочек. Они стремительно нырнули под алтарь - скулёж Ишко превратился в испуганный писк - и, ни на миг не задержавшись, выпорхнули оттуда, покружили над нашими головами и растаяли в воздухе. Кроме одной нахальной особы с черными спиральками на крылышках, которая уверенно устроилась на моём левом плече, по-видимому, никуда не собираясь улетать. Вслед за бабочками из-под алтаря, отчаянно вереща, выметнулось какое-то буро-черное существо, в два прыжка вскочило на каменный стол и шмыгнуло мне под плащ. Почувствовав, как к щиколотке прижалось что-то мокрое, пушистое и дрожащее, я бесстрашно - чего бояться, если знаешь, что всё равно укусит? - ухватила за шкирку это "что-то", и предъявила некроманту большеухую, полосатую…
- …крысу сделал! Я же сказала, хомяка мне! Хомяка! - возмущалась я, безжалостно встряхивая сучащего лапами зверька. Влажный нос беспрестанно подёргивался, усы воинственно топорщились, но к моему огромному изумлению крысёнок не предпринял ни единой попытки меня укусить. А, может, просто брезговал?
- Да, забавно вышло, - согласился Санти, глядя на Ишко с нехорошим любопытством опытного вивисектора. - Что внутри, то и снаружи. В нем было слишком много дерьма для обычного хомяка, милая, а морская свинка вышла бы чересчур тощая. Пропорциональное соотношение масс необходимо соблюдать… - он было протянул к крысёнку руку, но тут же резко отдернул её: острые, как иголки, зубы, впились ему в палец. - Веселишься, крысёныш? - не повышая голоса, и вполне миролюбиво спросил некромант, но Ишко вдруг испуганно вывернулся из моих пальцев, стремительно пробежал по руке и взлетел мне на плечо, где замер, намертво вцепившись коготками в плотную ткань плаща. - Веселись, пока не страшно… Ритуля, солнышко, так ты берёшь его или нет? Если нет, я возьму. На опыты.