Раз… два… три…
- Ой, мама…
Вдалеке виднелись горы - молодые, судя по общей угловатости, резкости очертаний и тому упорству, с которым они стремились проткнуть верхушками небесный свод. Над ними старательно куталось в пушистые, похожие на сахарную вату облачка маленькое бело-голубое солнышко. Почтенного вида большое красное солнце, с неодобрением косившееся на своего собрата, примостилось чуть правее и ниже. Вокруг возвышался лес. Не особенно высокий, не особенно густой, не особенно древний. Словом, в том интересном возрасте, когда в нём только-только начинают появляться тёмные уголки и заводятся бесценные компоненты зелий - в виде зубастых плотоядных тварей.
Образец подобной твари и лежал бездыханным на живописной, поросшей ромашками полянке. Он был…
Нет, пожалуй, не так.
Тварь не была ни большой, ни даже внушительной. Она была ОГРОМНОЙ.
Больше всего она походила на собаку Баскервилей, которой за каким-то бесом понадобилось увеличиться раз в двадцать, обрасти ржаво-зеленой чешуей, обзавестись двумя рядами страшенных клыков, шипастым хвостом и костяным гребнем вдоль спины.
Я сидела на её загривке. И, надо признаться, очень удобно сидела - место между двумя костяными выростами тютелька в тютельку подходило для моей задницы. Юбка в процессе приземления, правда, превратилась в лоскуты, но кого волнуют такие мелочи, когда ты жива, здорова и в относительной безопасности?
А ещё я была босиком. Одна туфля, очевидно, слетела во время транспортировки, другая - торчала из-за уха твари. Десятисантиметровый каблук-шпилька пробил чешую и кость под ней и, получив травму, несовместимую с жизнью, громадная зверюга не нашла ничего лучше, как тихо скончаться.
Не то, чтобы меня это печалило.
А молодого человека в шапке из енотового хвоста, осторожно подходившего ко мне - тем более.
Молодой человек был круглолиц, веснушчат и отчаянно рыж, судя по торчащим из-под шапки прядкам. Он носил кожаную куртку с бахромой на рукавах и груди, кожаные штаны и нечто вроде мокасин, на плече держал старенький, но ухоженный арбалет и легко мог сойти за одного из бесстрашных вольных охотников времен освоения Нового Света, рассказами о которых пестрит американский фольклор и книги Фенимора Купера.
Оправдывая обвинения в бесстрашии, парень обошел нас с тварью по большому кругу. Затем, по маленькому. После риторического вопроса: "Э-эй, жуть чешуйчатая, ты и вправду сдохла?" и не вызвавшего ответной реакции робкого попинывания твари по лапе, был сделан не лишенный изящества вывод, что она мертва окончательно и бесповоротно. За ним последовала серия движений, напоминавших танец пьяного папуаса, и гораздо более энергичные пинки, вернувшие мне уверенность в психическом здоровье данного гуманоида.
- Хороший удар, - покивал двойник Дэви Крокетта, с хозяйским видом оглядывая тушу. - Я бы даже сказал изумительный по красоте удар. Не каждый сможет уложить рыччарша с одного удара. Когда ты освоил такой метод - битье в заушную впадину?
- Когда приземлилась на загривок этой тварюге, - мрачно буркнула я и осторожно наклонилась вправо, прикидывая расстояние до земли. Полученная цифра мне совершенно не понравилась (не люблю величины больше трех метров), и я решила, что смена местоположения может и подождать. Поёрзала, устраиваясь поудобнее, и, конечно, тут же врезалась локтем в вырост спинного гребня.
- И тебе там так понравилось, что ты там поселиться решил? - резюмировал с земли охотник, передвигая арбалет за спину и снимая с пояса внушительных размеров тесак. - Похвально. Ладно, малыш, обменялись любезностями и будет. А ну-ка, геть, геть, геть!
Слова он сопроводил столь недвусмысленным жестом, что я почувствовала себя оскорбленной. Не то, чтобы мне нужна была тварь, о которой я не знала ничего, кроме её названия. Не то, чтобы я была жадным, старым драконом, который тащит к себе в пещеру все, что зацепится за его коготь. Не то, чтобы я собиралась задерживаться в этом мире дольше, чем требуется, чтобы вызвать сюда Санти, накричать на него, позволить ему накричать на меня и наконец-то поцеловать. Но… а, какого черта! Моя Добыча!!!
- С какой это стати, "геть"? - добродушно поинтересовалась я и повернулась, чтобы лучше видеть охотника, каким-то чудом не зацепившись обрывками юбки за выступы своего "сидения" и не сверзившись со своей верхотуры. - Пшепрашам, герр штандартенфюрер, но здесь вас не стояло. А если даже и стояло, то ярлычков "занято" на этой зверюшке я не приметила, ошейников тоже и поскольку всю свою сознательную жизнь прожила в большом городе, всегда узнаю развод, когда его вижу. Так что спасибо за компанию и - до свидания, не смею вас больше задерживать.