А что делают с психотравмирующими ситуациями? Разумеется, их устраняют!
Набросок речи был еще свеж в памяти, а без умения молниеносно ориентироваться в ситуации и решать вопросы о том, как убедить людей сделать то, что нужно тебе, так, чтобы они думали, что помогают исключительно себе, психолога не бывает.
Хорошего, разумеется, психолога.
- Что, разнемела? Отлегла хурма-то? - совершенно спокойно спросил комендант, пока я обдумывала, стоит ли усилить аргументацию во второй фразе или сойдёт и так. Он пихнул опустевшую бутылку под стол и доведенным до автоматизма движением с обеих рук плюхнул в одну стопку чего-то зеленого, а в другую - огненно-красного. - Вот и славно, удалась зверобойная сталбыть… Прибавить али так оставить? Крыжовенной отхлюпни, крепкой и сказочно-разудалой! Да и ирговая… едришкин шиш! - Горовата опрокинул в рот стопку с жидким пламенем, шумно сглотнул, поежился и утер выступившие на глазах слезы, - годна нечеловечески!
- А вы знаете, - начала я, мужественно проигнорировав "сказочно-разудалые" и "годные нечеловечески", - что подобная постановка вопроса мало того, что является нечестной и предвзятой, но и ясно свидетельствует о глубочайшем душевном кризисе? Скажу больше, достопочтенный сэр, как личность, вы стремительно коллапсируете. - Это слово я обожала, но его, к сожалению, редко удавалось ввернуть в непринужденной беседе. - Без профессиональной помощи вам не удастся разрешить внутренний конфликт. Вы обречены падать все ниже и ниже, пока деперсонализация не достигнет степени тотальной и тогда…
Горовата одарил меня скептическим взглядом, опрокинул ещё одну стопку, шумно занюхал рукавом и… достал из-под стола здоровенный тесак. Я привычно подбила баланс. Амулеты окочурились, от щитов клочки по закоулочкам (а, может, и нет, но как узнать, если мне их даже не пощупать?!), мужа где-то йомы с асурами носят, а знакомый бог помочь-то поможет - если дотянется - но поглумится, ох, как поглумится!..
"Эх, пропадай моя телега, все четыре колеса… А последнее слово за мной всё равно будет, чтоб они все треснули пополам и поперек срослись!" - подумала я, нервно тиская задыхающуюся кошку.
- Провоцируете негативизм, сударь? - дрожи в голос удалось не допустить. Почти. - Вполне предсказуемая реакция, учитывая ваш уровень интеллекта и застарелые комплексы. Но не самая мудрая, потому что сила не в силе, а в правде. Уловили? А на любой наезд мы всегда можем ответить паровозом.
"Собраться! Глубоко вдохнуть! Томас мог и ты сможешь! Ну же - у Пэгги был веселый гусь…"
- Когда девиц болтливых обижаешь,
С безносой дамой встречу приближаешь.
Их, рыжих, тридцать три несчастья не берут…
А по тебе, заразе, хлобыстнут! -
- на одном дыхании выпалила я и зажмурилась, втягивая голову в плечи. Купидон, Амур, Лель, Ярила, Кама и прочая, прочая, прочая, не приведи Бог, ты заливал насчёт посмертия! Дрей, цвей, эйн…
Ишко завозился на плече, что-то угрюмо пискнул, и, как ни в чём не бывало, снова засопел. Притиснутая к груди кошка исхитрилась жалобно мяукнуть и я, опомнившись, ослабила хватку.
Хлобысь! Стол вздрогнул. Хлобысь, хлобысь! Чав-чав… Буль-буль-буль. Гульп!
- Хорошо пошла! Эх, ромашки ваши, девки, бабы, тётеньки… Красой лепы, а ум - что коромысло: и криво, и зарубисто, и на оба конца! И жить с вами невозможно, и убить нельзя, - рокотнул Горовата таким добрым голосом, что глаза распахнулись во всю ширь и предприняли дерзкую попытку выскочить из орбит. Комендант, примерившись, откромсал тесаком еще один ломоть от здоровенного куска копченой грудинки, ловко свернул его трубочкой и целиком запихнул себе в рот. Совсем было поникшая кошка заметно оживилась.
- Чё ты шугаешься-то, мил человек, чтоб тебе одних ежей жрать? - прожевав, всё тем же добрым голосом спросил Горовата. - Мы ж с тобой пили…
Сраженная его аргументом, я робко потянулась за грибочком, а комендант тут же наполнил мою стопку (и обе свои) чем-то темно-красным с знакомым запахом конфет "Барбарис".
- Будь здорова, пока можешь, - пожелал он и, одну за другой опрокидывая стопки себе в глотку.
- И вам сто дней до приказа, - растерянно пробормотала я и, напрочь забыв про чудовищную аллергию на барбарис (вишню, черешню, малину, сливу, смородину, ежевику, клюкву), залпом осушила свою порцию.
К счастью, новое тело тоже об этом забыло - а, может, и не знало никогда. Горло обожгло, как огнем, на глаза навернулись слезы, но следом в животе поселилось приятное тепло, в голове - столь же приятные пустота и легкость, а кошка, воспользовавшись моментом, вывернулась из моих рук и пулей сиганула под стол, где с противным скрипучим мявом принялась требовать у хозяина возмещения материального и морального ущерба.