— Да. Он напуган, но храбрится, и это прелестно, и жалко, и… в общем, затрагивает тонкие струны души.
— Угу. Если она у тебя есть.
— Душа у всех есть.
— Но у некоторых она в коме.
— Не стоит их осуждать.
— А меня-то осудили!
— Прости.
— Да это я должен просить.
— Ладно. Я тебя простила. А ты меня отпусти, ладно?
Я уже активно сдерживала зевоту, а всё тело гудело от утомления.
— Ладно. Ложись спать, устала, наверное?
— Очень. Спокойной ночи, Яр.
— Спокойной ночи, Настюш.
И этот бесконечный день закончился, но я чувствовала себя на удивление воодушевлённой.
Пятница прошла намного спокойнее. Видимо, за городом кто-то активно отвлекал Ярослава — он только пожелал мне доброго утра и больше до самого вечера ничего не писал. Но я всё равно была полна приятным ощущением нужности кому-то, но не от потребности в заботе, а просто от интереса к моей персоне.
Однако и вечером никакого содержательного разговора у нас не получилось. Ярослав пытался его завязать, но было заметно, что его сильно отвлекают. Я не стала тратить время на эту невразумительную переписку и просто легла спать.
Суббота вышла тоскливой. Я сидела на веранде, смотрела на играющих детей, вяло участвуя в их забавах, и мучительно пыталась вспомнить, как сильно мне хотелось, чтобы этот молодой человек исчез из моей жизни. Это было всего шесть дней назад! Я пришла в ужас от его появления и поведения, я даже плакала — и что теперь? Мне его не хватает??? Кошмар… хуже ничего со мной не могло случиться.
К счастью, в воскресенье мне полегчало. Я прямо проснулась с мыслью: "Какая глупость!" Ну смешно же: кто он и кто я? Ну стало ему немножко любопытно, что это за зверь такой — сострадание к людям — и с чем его едят, но это скоро пройдёт. И ничего страшного. Мне тоже с ним совершенно не по пути, наивно даже дружбу между нами предполагать. Мы такие разные…
В общем, я решила вести себя так, будто Ярослава никогда не было в моей жизни и сейчас нет. Это просто случайный контакт с параллельной вселенной и одним её обитателем.
Он, правда, время от времени напоминал о себе: пожелал доброго утра и интересовался моими планами. Я ответила правду: что решила сегодня в детдом не ходить, а пошла гулять в парк. Надела шорты и короткий топ. Прихватила с собой бутеры и чай в маленьком термосе. В ушах — любимая музыка и пара аудиокниг. Балдела там несколько часов со страшной силой, а где-то в районе обеда Ярослав вдруг попросил скинуть геометку, где я нахожусь.
Настя: "Зачем?"
Ярослав: "Хочу представить тебя в пейзаже"
Настя: "Может, тебе ещё и одежду описать?"
Ярослав: "Я и так знаю, во что ты одета. В платье?"
Настя: "Неа"
Ярослав: "Джинсы и майка с Микки-маусом? *кривящийся смайлик*"
Настя: "Опять мимо"
Ярослав: "Я заинтригован!"
Я тоже. Ужасно, но мне хочется знать, зачем это всё… И я глупо, наивно отправляю ему геометку.
А минут через пять вскакиваю с травы на ноги и с бешено колотящимся сердцем наблюдаю, как высокий молодой человек с модной стрижкой мчится ко мне, чуть ли не сшибая на ходу деревья. И не успеваю произнести ни звука, как он сминает меня в объятиях так, что ни вдохнуть, ни выдохнуть…
*Стихотворение Саши Чёрного "Когда никого нет дома"
Глава 19. Соскучился
Ярослав
Девчонка моя пахнет свежестью, фруктовым шампунем и немного травой. Тискаю её без остановки и бормочу, как безумный:
— Настюш… Настёна… чёрт, как же я соскучился… просто слов нет…
Она болтается в моих руках безвольной куклой — что ж, спасибо, что хоть не отталкивает…
Но вот наконец и я уже чувствую, что затянул приветствие. А выпускать её из объятий всё так же не хочется. И я не выпускаю. Только отклоняюсь немного и заглядываю ей в лицо:
— Ты как… тут? — выходит хрипло.
Анастейша моя взглядывает на меня изумлённо-испуганно, а потом тут же прячет глаза, и по щекам её разливается такой милый румянец… Это просто очаровательно, я такого давно не видал, и по моей груди в ответ разливается не менее, а может, и более горячее ощущение. Сам не понимаю, почему мне так вставляет её скромность и стеснительность…
Козявка осторожно пытается выбраться из моих рук, но я не пускаю. Трое суток не видел, мне теперь нужна концентрированная компенсация!
— Отпусти, Яр… — еле слышно лепечет девчонка.
— Зачем? — непривычным для самого себя, каким-то дрожащим голосом отвечаю я.
Мне так кайфово трогать её. Она тонкая, изящная, как молодое деревце. А эта оголённая полоска мраморно белой тёплой кожи между майкой и шортами — просто абзац. Мурашки носятся по моему телу, как бешеные, от прикосновения к ней.