- Это если Ярован простого рода. А если из основателей, тех десяти, что первые к королю Силанда в стародавние времена пришли и службу свою предложили, договор навечно между людьми и Ярован заключив? Тогда как? Тогда от Ярован высокого рода ждут каждодневной готовности к подвигу - на войне она вперед бросается, проход во вражеских рядах для товарищей открывая, в мирное время сама ищет опасных приключений, стараясь сделать нечто выдающееся, такое, чего у других нет.
- А если отмечена еще и наградами за храбрость в бою и за подвиги? Тогда должна что-то сверхъестественное делать, оставаясь всегда лучшей, самой знаменитой, такой, которую первую в песне среди ныне живущих вспоминают и смерть ее должна быть героической, необыкновенной. Если же умрет от старости, то выкинут ее имя Ярован из песни, тело тоже выбросят вон - проклята будет в веках та, которая была при жизни героем и не смогла умереть так, как должно.
- Надо тебе знать, Шеридан, что Миррин твоя из хорошего рода, из тех десяти, из основателей и при жизни она наградами отмечена, из рук короля получила золотую цепь, наградное оружие и чин лейтенанта за подвиг на последней войне. Фелория такая же, только ее подвиги все в прошлом, она потом после той, давней войны стала жить с командиром отряда, бароном Зербином, они поселились в его замке и ушли на покой, занимаясь охотой и домашним хозяйством. Для человека это достойно - уйти в отставку выполнив свой долг перед королем и растить сыновей, воспитывая для короля добрых воинов, а для Ярован иначе - Фелория покрыла себя презрением сородичей. Если бы она еще и умерла от старости, то вообще позор перешел бы на весь ее род и потомков, они бы были прокляты от века, вот потому и выпросила она Славную смерть от рук Миррин, чтобы племянницу от позора спасти. Только вот старшие смотрят на это строго - так бы все от позора уходили легко - вот и проведут проверку - а почему это поединок был? А причина в чем? Ну а потом - то, что я сказал раньше, то и произойдет, а за все в ответе ты, как протокол подписавший. Понял теперь?
- Если же про Миррин спрашиваешь, так ей позарез нужно выпендриться - сейчас время мирное ведь и никаких подвигов. Понятно подвиги на войне - слава, но если нет - все сойдет - потому и в Неизвестные земли сама пошла - славу стяжать, потому и с тобой судьбу свою связала - ни у кого кроме меня нет друга из дворян, да так, чтобы судьбы связаны были - смотрите я какая! Потому же и в жены к тебе набивается - я не только единственная из нашего народа, кто дворянский титул имеет, я теперь хозяйка замка и буду приглашать сестер в гости - вот слава обо мне и разнесется. Даже вот и специально поссориться с тобой может прилюдно - Смотрите! Любую из нашего рода за погрызы человека на костер, а я могу дворянина укусить прилюдно - ни у кого из нашего народа такого права нет! Даже вот поединок с Фелорией ей к славе, если конечно правда наружу не выплывет. Так, что ты, Шеридан, только ступенька для нее к бессмертию в веках и ничего больше.
Поговорил комендант называется! Я сидел насупленный с единственным желанием - побыстрее вернуться в трактир и высказать в лицо этой подлой Миррин все, что про нее только что узнал. Комендант как прочитал мои мысли - Шеридан, только не смей ссору с ней устраивать, высказав все в лицо - озвереет и задерет тебя - я их, зверей знаю. Собери лучше свои вещи, да оставь ее, а если так уж надо в Неизвестные земли идти - что же, иди, но держись от нее подальше. Ну все, поговорили, иди к себе и больше таких дуростей как сближение с Охотницей не делай - дай бог, может пронесет в этот раз и жив останешься.
Ни слова не говоря встал, злой и на себя, дурака и на Миррин эту, процедил несколько слов благодарности сэру Вивиану, хоть он и не виноват и глаза мне открыл и пошел к себе. Пошел сначала прямо домой - несмотря на предупреждения Вивиана хотелось высказать гадине в лицо все, что о ней думаю. Подошел к крыльцу - вот войти, подняться на второй этаж, там Миррин меня ждет верно, как войду и как скажу с порога ..... повернул и пошел назад, к городским воротам. Походил по городу, вышел из ворот, прошелся по лесу. В голове вертелись мысли - Как же она могла, так, врать, изо дня в день? И другая - а как же я без нее?
Ничего не придумав повернул назад и вдруг словил себя на мысли, что мне хочется, очень хочется, чтобы все это оказалось неправдой, чтобы Миррин нашла какую-нибудь лазейку и все бы осталось по старому. Нет, по старому не будет, понимаю, но пусть хоть с Миррин вместе останемся, а как оно выйдет - согласен на все.
Походив по городу взад и вперед все же пришел обратно - что делать, вечно тянуть нельзя. Вошел в зал, где несколько горожан попивали пиво, а в стороне сидели Шарль с Бартом. Только глянул в их сторону и отвернулся - смотреть противно. Поднялся на второй этаж по скрипучей лестнице, открыл дверь в нашу комнату - Миррин сидит за столом, уже почти как раньше, по виду и не скажешь, что была труп трупом.
- Шери, пришел? Как дела? Как протокол? Все составили у коменданта? А я вот смотри, вина купила хорошего и мясо пожарила как у наших принято, а для тебя побольше, так, как у людей. Ждала, ждала, не удержалась, так съела сама треть, извини уж.
Мира резко рванулась ко мне - забылась видно - и обняв, принялась целовать - Шери, как я рада, что мы снова вместе.
Мне и глядеть на зверюку не хотелось, а сказать все в лицо как поначалу хотел, так тоже не решался - она ведь такая радостная меня встретила, а я ей гадость. Лег на кровать и отвернулся к стенке.
Видно она поняла, что меня что-то угнетает раз я не отвечаю на ее нежности, подсела рядом, нежно обняла - Шери, вижу, что плохое что-то было, расскажи! Хочешь погрустим вместе, а хочешь, я тебя растормошу и повеселю, если мелочи то, что произошло.
- То, что произошло - вовсе не мелочь и только чудом все образовалось. - я рассказал Мире как подписывали протокол, как развели меня на деньги, а Шарль с Бартом бросили только почувствовав, что может денег будет стоить это дело, и закончил - Видишь, Мира, все наши деньги ушли - на твое лечение и на протокол Каролусу этому, лисе хитрой и коней надо купить - вот все вмиг разошлось, даже не знаю как солдатам платить будем, да и доехать еще до порта надо. Так, что спасибо за вино и мясо, но нам теперь надо экономить, не трать деньги понапрасну. - обо всем ей рассказал, только вот о том что Вивиан мне говорил умолчал - только скажи и разойдемся и уже навсегда.
Мира кажется не догадалась, что еще что-то помимо сказанного было, легла рядом, обняла, принялась целовать, но не как человек, а к зверю ближе - облизывает длинным своим языком шею, уши, потом и за лицо принялась, я повернулся, тоже обнял, куда-то исчезли и раздражение и злость, даже мысли появились - мол не может столь нежный и отзывчивый друг предать. Нацеловались вволю, она отпустила, я тоже сел на кровати.
- Шери, не переживай, я так и знала, что из друзей этих подлость какая-то выйдет - у нас ведь говорят - сделай добро человеку, доверься, он тебя и сдаст как только свою выгоду почувствует. Все люди лживые, подлые, только о выгоде и деньгах и мыслят, нисколько чести у них нет. Вот я бы, если бы увидела, что другу надо что-то с радостью отдала бы последнее - это ведь радость другу помочь, а люди только и понимают - ты - мне, я - тебе. А если неравный обмен, так и предадут друга в одночасье. Мне ли это не знать?
По мере ее рассуждения у меня лицо вытягивалось, а мысли навеянные разговорами Вивиана проснулись и стали казаться реальностью. Ни слова не говоря, я встал и направился к двери - правы люди, что зверюкам и человекам не понять друг друга и лучше порознь жить - целее будешь. В последний момент, когда я взялся за ручку двери и сказал ей - прощай, до Миры вдруг дошло куда и зачем я направляюсь, нечеловеческим прыжком через всю комнаты она настигла меня в последний момент, оттолкнула от двери, прижала в угол. Кажется она была осторожна, но ощущение было не из приятных, когда мной играет нечеловеческая сила, для которой я как пушинка. Я попытался вырваться - куда там, меня прижали в угол и попытались поцеловать. Я сжал губы, но язык нашел щелку, раздвинул зубы, только никакого удовольствия уже не было - неприятно чувствовать себя в лапах медведя.